Сибирские огни, 1977, №7

Ленка бесшумно выходит, Таня носит мальчика но комнате, укачи­ вает. Он очень легкий — часто болеет, беленький, головка редечкой, глазки бледно-голубые (а потом совсем отцветут, красавец будет). Во­ ва очень нежный и спокойный ребенок, даже какой-то грустный, словно уже знает, что будет таким, как папа. Он сосредоточенно теребит пе­ тельку на Танином платье, засовывает в нее пальчик. — А мама? — спрашивает Вова, печально разглядывая свой палец, застрявший в петельке. — Что мама? — говорит Таня.— Зачем тебе мама? — Мама м о я ? — спрашивает он с тревогой. , — Не знаю,— говорит Таня, неосознанно желая сделать больно ре­ бенку за то, что он сын Гари, но тут же, пожалев, говорит: -— Мама твоя и папа твой. — Мама,— вздыхает мальчик. Она так ходит с ним по комнате, пока он не засыпает, кладет его в кроватку, перегнувшись через сетку, выпутывает затекший пальчик из петельки, укрывает ребенка одеялом. Левое плечо, где лежала головка мальчика, слегка влажное. — Уснул? — заглядывает в комнату Ленка. — Уснул,— Таня выходит из спальни, закрыв за собой дверь. В столовой зажгли свечи. Блики и тени бродят по стенам, и от этого еще уютнее, но уже поздно, ей пора идти. — Мне пора идти,— говорит Таня. —- Ни в коем случае,— вдруг приказывает Игорь,— еще есть вино, я потом тебя провожу. — Проводит, вот увидишь,— говорит Ленка, чуть дрогнувшим го­ лосом. Таня чувствует такую усталость, что покорно садится в кресло и берет бокал с остатками вина. Она даже не задумывается, чего ради ее удерживают. Игорь доливает, внимательно смотрит на нее. Ленка вклю­ чает проигрыватель. На карн авале музыка и краски! На карн авале смех и суета... Точно такая же милая квартирка, как у ее бывшего мужа, в стиле «либерти», как они это называют. Глубокие кресла, круглый стол, ук­ рытый толстой бархатной скатерью, этажерки, дремотный оранжевый свет абажура. И только стол Игоря, строгий, надменный, как сам Игорь. Кажется, неудобно его трогать даже глазами, так неприкосновенно-зна­ чительно все там выглядело — от машинки до бумаг и книг, разложен­ ных ровными стопками. А может быть, под черной полумаской Пустая кукла спрятала глаза?! Таня вдруг отчетливо вспомнила тот вечер... В тот вечер она сидела с Вовой. Елена провожала Гарю в очередную командировку: тоже один из способов укрепления семьи — горячим провожанием показать, как ей трудно с ним расставаться, как она не может привыкнуть к по­ стоянным командировкам. Вова спал, Таня лениво копалась в книгах. Почему-то ее привлек стол Игоря. Она взяла наугад книгу в лаковой обложке и открыла на газетной закладке... Это была книга об Отечественной войне. Ленка го­ ворила, что Игорь сейчас делает передачу для телевидения. Но Таню покоробила такая деловая закладка на фотографии, где девочка-парти­ занка снята так (кто был фотограф!), что шея у нее совсем детская, беззащитно-белая, кажется очень длинной и особенно голой на смятом снегу. Таня тупо разглядывала фотографию: белая кожа и грубая чер