Сибирские огни, 1977, №7

КРИТИКА ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ Е. Цейтлин СКВОЗЬ ПРИЗМУ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ СУДЬБЫ... (О прозе Владимира Мазаева) Владимир Мазаев получил известность как автор книг о геологах. Что ж, это понят­ но. Он сам работал в геологических пар­ тиях. Он писал потом об увиденном и пере­ житом. Читатель, хорошо знающий нашу «геоло­ гическую» литературу и еще не знакомый с книгами В. Мазаева, легко назовет сей­ час основные приметы его прозы. Конечно, здесь есть романтика трудных дорог, ноч­ ные костры, гитары, песни Булата Окуджа­ вы, угрюмые, но доверчивые бородачи, ко­ торые никогда не променяют геологиче­ скую тропу на домашний уют... Не торопитесь, читатель. Всего этого нет у Владимира Мазаева. Может быть, как раз потому, что геологическую тропу он зна­ ет не понаслышке, он здесь не «собирал материал» для своих произведений — он здесь жил. Герои писателя не поют песен Окуджавы. Разжигают костры они только для того, чтобы обогреться и приготовить пищу. Гитары и бороды в стилистике В. Ма­ заева не имеют ровно никакого значения. Что же касается романтики,— о ней мы еще скажем. Да, писательские репутации складывают­ ся порой причудливо, странно. В представ­ лении большинства читателей и критиков В. Мазаев до сих пор остается «певцом» геологов. Хотя он решительно отбросил те «геологические» штампы, из которых «склеивают» свои произведения многие ки­ норежиссеры и журналисты. Хотя в своих рассказах и повестях он приводит читателя не только в геологическую партию, но и в сибирскую деревню, маленькие рабочие поселки, большие города. А главное — как всякий серьезный художник — В. Мазаев пишет не о профессиях,— о людях. Старая истина: настоящие писатели не похожи друг на друга; каждый примечате­ лен особым ракурсом своего художествен­ ного зрения. Мир сквозь призму человече­ ской судьбы... Так можно сформулировать творческие кредо Владимира Мазаева. О ком бы он ни рассказывал— о геологах, рыбаках, шоферах, летчиках, учителях,— его больше всего занимают человеческие характеры, их борения, страсти; то, как, па­ дая, ошибаясь, страдая, герой ищет смысл своего бытия. Это и <:тало его главной темой. Здесь, а вовсе не в «геологической» направленно­ сти прозы В. Мазаева, «кроется секрет ее успеха у читателя. Очень интересно следить за тем, как пи­ сатель шел к самому себе. Иду сейчас вслед за В. Мазаевым этой непростой до­ рогой. Передо мной — книги в разноцвет­ ных обложках: Кемерово, Новосибирск, Москва... Вот первая. Тоненькая и, наверное, самая дорогая для автора. 1963-й год. Четыре рас­ сказа: «Конец Лосиного камня», «Первый урок», «Ганька», «Каным». Начинал В. Мазаев, как все. Начинал с продолжения традиций и — одновремен­ н о— спора с традициями. Что-то есть в его ранних рассказах от га­ зетных очерков. (Недаром почти все они появились вначале на страницах кемеров­ ской «молодежки»). Сюжеты здесь локаль­ ны, отсутствуют мелочи, которые не любит