Сибирские огни, 1977, №7

но — людям нужна помощь. И то, что на старости лет он может сделать что-то полезное другим, радовало, удваивало силы. Разве человек толь­ ко для себя живет?! На следующий день разболелась голова. Старенькая одностволка отяжелела, цеплялась за кусты. На лосей он наткнулся в прибрежном осиннике уже в сумерках. Когда поднимал ружье, деревья стали собираться в хоровод. «Черт, не войремя!» — выругался он, потирая снегом виски. Опустился на снег, оперся о старый трухлявый пень. Ствол ружья ходил из стороны в сторону. Последним усилием воли он заставил себя прижать приклад к плечу. «Надо вовремя спустить курок,— думал он,— тогда не промахнусь, лишь бы...» Только шевельнул пальцем, как серо-черная фигура лося переместилась влево. «Да постой ты на месте... ну, не шевелись...» — взмолился охотник. Сохатый остановился, вытя­ нул шею, захватил изжелта-зеленую кору осины. Ружье выплюнуло яркое в сгущающихся сумерках пламя. На ружейном стволе таяли снежинки. Небо усеяно звездами. Снег покрылся корочкой льда. Хруст его эхом отзывался в тайге. Коска расстелил на лапнике шкуру лося шер­ стью наружу и завернулся в нее. Он лежал теперь как в спальном меш­ ке. Сначала немного зябко от сырой шкуры, но шерстью внутрь нельзя: при сильном морозе она так застынет, что человек не развернет ее и не выберется наружу. Утро было необыкновенно звонким. Сделал Коска волокушу из шкуры, чтобы побыстрее перетаскать мясо на берег. Вырезал из брюшной части шкуры два куска, подсушил и обмотал ими нырики. Усталым шагом подошел к кострищу под кедром, где оставил об- ласок. И не узнал стана. На снегу четкие отпечатки сапог, пустые кон­ сервные банки, втоптанные в грязь окурки. На кустике трепыхались глухариные перья. На месте обласка осколки битых бутылок... ...На Лоубене появились забереги. Шуга скользит по черной воде, звенит в тишине серебром. Из-за леса вырвались скупые лучи осеннего солнца, скользнули по белому бережку, сверкнули и заискрились на заберегах, незаметно пробежали по темной воде и перескочили на маленький плотик из су­ хих лесин, плывший по середине реки, задержались на мгновение и заспешили дальше, чтобы охватить всю необъятную ширь тайги, чтобы разбудить зверей и птиц, чтобы отогнать ночную мглу и согреть одино­ ких путников. За первыми лучами брызнул целый поток света, осветив­ ший всю окрестность. Обрадовался Коска: он любил идти навстречу солнцу. Оно пригре­ вало все сильнее, и он не заметил, как задремал. В его воспаленном мозгу опять всплыло и завертелось давно минувшее: тяжелое небо и кровавые молнии, стонущая земля и грохот орудий, разваливающиеся дома, лица, изуродованные голодом и облагороженные мужеством, зна­ комые и незнакомые, лица... живых и мертвых. После сильного перенапряжения его всегда преследуют видения прошлого. Вздрогнул он от толчка, поднял отяжелевшие веки — плот заце­ пился за корягу. Надо съездить, посмотреть, думал он, как люди живут.