Сибирские огни, 1977, №6

Октябрь На Венеру совершил мягкую посадку наш аппарат и начал переда­ вать сигналы научную информацию о далекой, загадочной планете. Ракета летела четыре месяца, преодолев 350.000.000 км.. Грандиозно! Это первая посадка аппарата на другую планету... Но что другие мерт­ вые планеты по сравнению с нашей зелено-голубой красавицей! Она да­ же сейчас, в месяц ненастий и последних птичьих стай, в пору черной тропы хороша. Опустели рощи и боры. Растранжирил, пустил по вет­ ру все свое золото октябрь, и вот оно шуршит у нас под ногами, будто мерзлая земля засыпана миллионами желтых рублевок. И мокнет под дождем, дрожит от холода голый, разоренный октябрь. И вдруг засияет, засияет солнце, будто сентябрьское эхо прокатится по перелескам и пустым полям. Дня два-три посияет, а потом снова октябрь нагонит низкие тучи и давай хмуро полоскать землю. Неуютно в такие дни в лесу, и все-таки есть, есть поэзия у октября. Подняв ворот­ ник плаща, в мокрых сапогах бредешь ты по опушкам да просекам, ды­ мишь папиросой, и складываются в твоей голове ■какие-нибудь сказки. Вот и сегодня опять пыхнул октябрь солнцем. Поеду-ка я на элек­ тричке да и встречусь с ним, с беспутным, который все спустил с себя до нитки с гуляками-ветрами. Пожалуюсь я ему, что, мол, почему-то плохо стало работаться над «Путешествием в юность». Наверное, устал... Шесть утра. Темно. Заговорило радио. Вышел на балкон. Морозец колкий, звонкий. На улице еще пусто, еще рано. А над всем этим — боже мой! —- стеклянная бровка месяца: а под ней сияющцй глаз — хрусталь­ ная звезда. Венера! И на этой звезде лежит аппарат, сработанный рука­ ми землян. Мы теперь смотрим на нее по-особенному... «Юность» двигается вперед или, вернее, воскресает и возвращается ко мне и уже начинает жить в моих тетрадях. Сейчас я сяду за стол и по­ говорю с ней.'Хорошо работается в раннее темное утро студеной, позд­ ней осенью... Сегодня снежный, теплый, лунный вечер. На земле как-то празднич­ но, умиротворенно, как бы все овеяно безграничной, тихой любовью. Множество золотых окон делают дома похожими на огромные соты, установленные вдоль улицы. А по асфальту текут и текут, обгоняя друг друга, огни множества безмолвных машин, катятся и катятся в разные стороны пылающие изнутри автобусы, троллейбусы, трамваи. Вдоль до­ мов и магазинов, по скользкой панели, толпы людей идут. Милых, доб ­ рых, ласковых людей. Их лица и высокие сугробы между берез и кле­ нов алые, сиреневые, зеленоватые. Это падает на них зарево от огней реклам и вывесок. Толпы вливаются в зеркально-красочные магазины. А над всем этим высоко парит луна. На земле столько огней, что свет ее на улице не чувствуется. На нее, порой, накатываются прозрач­ ные дымки облачков. И вроде бы сердце слышит близкую весну, хоть и декабрь в разгаре. Вот так прямо и стоит у тебя за спиной весна. Или в душе твоей гнездится со всеми своими надеждами, с теплотой и све­ том. И ты идешь, переполненный ею, и видишь улицу такой, какой еще никогда не видел. Но, может быть, такой улицы на земле и нет, а есть эта улица только во мне? А может быть, вообще нет такого мира, который я вижу и чувствую? Быть может, он м«е только почудился?