Сибирские огни, 1977, №6

Над формой повести не буду ломать голову. Само течение моей жизни определит и форму ее, и сюжет. Пиши, как тебе нравится, и о том, о чем хочется,—тогда и проявится твое своеобразие. И ты не будешь по­ ходить на других. А желание не походить на других — это желание свободы. Который уж раз перечитываю Гоголя. Боже мой, какое чудо! Одна карета Коробочки, похожая на арбуз, чего стоит. Люблю «Песнь песней» Соломона. «Он ввел меня в дом пира, и знамя его надо мною — любовь. Под­ крепите меня вином, освежите меня яблоками, ибо я изнемогаю от любви». Уходят в небытие тысячи и тысячи толстенных томов, а эти две фра­ зы живут многие столетия и будут жить вечно, ибо это истинная поэзия, и время над нею не властно. Перечитал удивительную книгу «Ни дня без строчки» Юрия Олеши. Люблю этого писателя. Никого похожего на него в русской литературе нет. Он какой-то единственный. Меня однажды с ним познакомилй. В 1958 или 59 году был я в столице. Сижу как-то в кафе при гости­ нице «Москва», винцо попиваю. Вдруг подходит ко мне знакомый актер, самоуверенный, нагловатый красавец с золотистыми кудрями, похожи­ ми на парик, и показывает на компанию за одним из столиков: -г- Вон Юрий Олеша! Я так и встрепенулся, сказал, что мечтаю познакомиться с ним. — Ну, это проще простого! Я тебя познакомлю,— воскликнул актер и направился к компании. Смотрю, он возвращается с человеком в сером костюме. Человек небольшого роста, но широкий в плечах. Я встаю навстречу. Актер, что- то говоря, жестикулирует, изгибается, чуть ли не танцует вокруг. него. Желтые и сладкие, как мед, глаза актера источают серебряное сияньице. Он представляет меня: — Это наша сибирская восходящая звезда! Стыдясь за пошлость актера, я торопливо, горячо и путано говорю Олеше добрые слова о его книгах. И когда упомянул даже один малень­ кий его рассказ «Вишневая косточка», старикан прослезился, поцеловал меня в щеку: — Спасибо, милый, спасибо! Видно было, что он переживал свое долгое творческое молчание и боялся, что читатели забыли его (тем более, что много лет его не пере­ издавали), и вдруг человек из Сибири говорит не только о «Зависти», о «Трех толстяках», но и о «Вишневой косточке»! Это его тронуло. Мы договорились встретиться в этом же кафе на другой день. Юрин Олеша ушел к своим товарищам. — Ты когда и где с ним познакомился? — спросил я актера. Тот ухмыльнулся. — А я с ним не знаком! ’— Да как же ты... — А очень просто. Подошел и сказал: «Ваш горячий поклонник из Сибири жаждет познакомиться с вами». Актер этот был настоящий пройдоха. На другой день Юрий Олеша в кафе не пришел. Наверное, забыл, потому что в день нашего знакомства был крепко выпившим. После смерти появилась его книга «Ни дня без строчки». Рад, что у нас возникла такая книга. Олеша говорит в ней: «Надо написать кни