Сибирские огни, 1977, №6

борщевники, которые тут, в близости от горных скал, несмотря на июль, не успели еще расцвести, лишь набухли в вершинках тугими огромными шишками, стебли не от­ вердели, были еще сочными и мясистыми. На что похож вкус борщевника? Что-то от зеленого горошка, что-то от огурца, от ва­ реной крапивы. Сдирать кожицу со стебля надо с самого комелька, тогда сдирается ленточно. Стебель толщиной в полруки, трубчатый. Я, очевидно, так громко и аппетитно хрумкаю , что старики оборачиваю тся, один по одному сход ят с дороги, нагибаются, рвут борщевник и тож е едят. — Ребятишками были — |глянулось,— про­ говорил низкорослый квадратный старик с тяжелым мясистым лицом, половину стебля отломил Грине.— Ha-ко, попробуй. В наших местах, говорю , ребятиш кам шло в корм... Гриня вяло откусил, пожевал и сплюнул, на его серы х губах осталось выражение досады. Хотел что-то сказать, да квадратный старик тряс своим коробом и затылком уже далеко под уклоном. О т дороги в одну сторону, к подножию гор, и в д ругую , к болотам, прошли лесоза­ готовители. Тысячи лесин, нагромождаясь крест-накрест, прели в высокой широколи­ стной траве вместе с черными пнями. Д орога, когдэ-тО пробитая для вывозки леса к станции, зарастала; сбоку, за кюве­ том, топорщились этаким нескончаемым б руствером бревна, в свое время не учтен­ ные в сводках, теперь явно забытые. Как начал я читать газеты, все, помню, говорим о том, что надо, надо хозяевами быть в лесу. А оно вот все не хозяева, а за­ воеватели, покорители, которые, явившись набегом, ухватят то, что пожирнее, из мас­ сы погубленного, и назад. Не так ли сейчас будем поступать мы: что-то ухватим, что-то сомнем, слопаем и отъедем, довольные, что заплечные наши короба огрузнели. Не слишком ли мизерна такая компенсация за пож ульканное нашими грубыми ногами и неосмотрительными руками на многоверст­ ном пути? Или какое наше дело? Не думать об этом? Нам бы ухватить! Короба! Сум а­ сшедшие деньги! — Три версты , считай, отмеряли,— про­ говорил Иннокентий Васильевич, останавли­ ваясь на отдых у берега реки, неожиданно выметнувшейся из плотных кудрявых таль­ ников. Река неглубокая, быстрая, с просмат­ риваемым до малой гальки дном; струи, с серебряными подбивами, скручивались на повороте в тугие ж гуты , обжимали деревян­ ные сваи моста. Ср ед а как раз для обита­ ния хариуса, этого общ епризнанного короля горносибирских рыб. Но сколько я ни всматриваюсь, сколько ни бросаю хлебных крош ек и разных пушинок на воду, рыбка не мелькает своей черной спиной. Произо­ шло, конечно, то, что и на большинстве на­ ших таежных рек: сплавляемый в паводок лес отвадил ходить сюда на икромет рыбу. После второго привала в возд ухе приба­ вилось прозрачности, мы подняли глаза к небу, оказалось, что тучи успели выветрить­ ся, влага из них наполовину ушла, на горы легли желтые веселые пятна, и горизонт на ю го-западе заголубел. Д ор ога пропала, вместо нее выскользнула из пихтача скупо набитая тропа, потом и тропа пропала. Мы свернули вправо и пошли вброд по не­ большой реке. — Ш есть верст теперь вот так,— сказал мне Иннокентий Васильевич, ставя ногу на подводные гранитные куски.— Сезон какой уже сюда ходим. Сперва сухо было. В поза­ прошлом годе еще сухо было. А с прошло­ го года вот так, вброд. Прорвало в верховь­ ях. Речка была вон там, правее, а теперь вот на самом пути... Глядел я, как тугая вода разбивается о голяшки моих сапог, думал, что вот пере­ бредем речку поперек и тропа будет сухая опять. Но старики поворачивали и шлепали вдоль, все по воде, не торопясь выбираться на.берег. Впрочем, берега, как такового, тут не было — нависали круто над водой толстые, буровато-зеленые валы мха да ку­ старники, низкорослые, узколистные, с го­ лубыми редкими ягодами, похожими на капли воды с речки. Чем дальше по речке, тем кустарники подступали плотнее и ягоды на них было больше. Старики оживились, закрутили го­ ловами, весело стали подкидывать на спи­ нах короба. — Ага, тут есть! Значит, там будет. П ер­ вый признак. Помните, мужики? Ты пом­ нишь, А брам Яковлич, как в ш естьдесят восьмом-то? Так же поздний зам орозок ударил. А жимолости ничего не сделалось. Была,— говорит Иннокентий Васильевич, равняя на ходу свое плечо с плечом квад­ ратного старика. — Была-то была,— отозвался Абрам Яковлевич.— Но в тот год и на Дж отке была, и на Жайме, и по логу на Чистых Ключах. А нынче туда с нашей улицы один ездил — ничего. Так же вот мелочь свисает. Зачичи- верела от озноба. — Тут низинное место. А зам орозок — он низинности в первую очередь охватывает. И раз в низинностях какая-никакая ягодиш - ка уцелела, значит, выше она ядренее пой­ дет. Так, Гриня, я го в о рю ?— Иннокентий Васильевич сильно сомневался в истинности своих слов и хотел, чтобы кто-то разбил его сомнения. Гриня только пожевал слинявшими губа­ ми -и удрученно посморкался. Он, сказали мне, полторы недели до этого пил, ему бы дня за два до выхода остановиться, а он не совладал с собой, вчера ещ е с Абрам ом Яковлевичем перед самой дорогой с р азго­ ну поллитровку хватил, не считая пива, вот и ломает, бедолагу, похмелье. Когда кончилась речка, вернее, когда речка свернула правее, Иннокентий Василь­ евич на карачках выкарабкался на высокие мхи, кинул под куст короб и налегке мелко­ мелко затрусил по сухом у левом у склону, не шибко засоренному сосновым валежни­ ком. Вернулся с двумя горстями синих ягод, стал совать к « осу каждого. Ягоды не круп­ нее кедрового ореха, много высохших, скрюченных. «Да-а»,— повздыхали все.