Сибирские огни, 1977, №6

ния античной математики — более раннего происхождения и уходят своими корнями в Вавилон и Древний Египет. Более того, из­ вестный немецкий историк математики А. Ш пайзер считает, что элементарная ма­ тематика... более позднего происхождения, чем высшая. Во всяком случае элементы высшей математики у древнейших наро­ дов встречаю тся раньше, чем элементы начальной. Э тот парадокс Ш пайзер никак не объясняет, но замечает: «За позднее происхождение элементарной математики говорит хотя бы то, что она явно склонна быть скучной,— свойство, видимо, ей при­ сущ ее,— тогда как творческий математик всегда предпочитает заниматься задачами интересными и красивыми». Действительно, парадокс. И такие парадоксы все чащ е об­ наруживаю тся в различных областях знаний. Как же тогда быть с универсальным прин­ ципом развития науки — от простого к сложному? Второй ф еномен истории науки, тесно связанный с первым, состоит в открытии все новых и новых ф актов наличия у древ­ нейших народов таких знаний и целых тео­ ретических систем, которые нельзя считать правомерными с точки зрения характера той эпохи, особенно с точки зрения тогд аш ­ него уровня технологического и социально- экономического развития человечества. На­ капливается все больше информационных ф еноменов древности, которы е выступаю т перед удивленными современниками как некое «чудо», «сверхзнание». Обратим ся к фактам. Что знали древние Как говорил Ш еолок Холм с, давайте ис­ ключим невозможное. Что остается? Исти­ на, какой бы невероятной она ни казалась. При этом (истины ради!) поставим себя в самые жесткие условия. Во-первых, отбро­ сим самые «подозрительные», но, увы, ос­ париваемые многими специалистами явле­ ния, питающие, кстати, ф антазию сторонни­ ков посещения Земли инопланетянами (окафандролодобные изображения, «аэро­ навигационные» знаки в Перу, карту тур ец­ кого адмирала X V I века, «взлет ракеты» на гобелене Ш . Лебрена и многое другое). Во-вторых, исключим из рассмотрения дан­ ные технологического опыта, информацию заведомо прикладного характера, считая, что многотысячелетний опыт мог чисто слу­ чайно привести людей к уникальным откры ­ тиям практического значения. В дан­ ном случае мы учитываем точку зрения некоторых историков (М. Коростовцева, А. Монгайта и др.), хотя и не вполне ее разделяем . По нашему мнению, допустить случайное открытие, например, технологии порошковой металлургии (имевшейся в Ин­ дии 10— 12 тысяч лет назад) так же трудно, как допустить, что обезьяна при неограни­ ченно большом переборе клавиш рояля может случайно сы грать сонату Бетховена. Д аж е для нашего времени эта технология все ещ е выступает как технология б уд ущ е­ го. В-третьих, оставим в стороне идейно­ ф илософ ски е и художественные феномены , не поддающиеся однозначной трактовке. Будем рассматривать только рациональ­ ные знания теоретического характера, не допускающие двусмысленного толкования, причем, как правило, доведенные до уров­ ня количественных оценок. Начнем с современных представлений о Вселенной, которые нами связы ваю тся с именем Коперника. «...Я принял на себя труд,— пишет Коперник,— перечитать книги всех ф илософов, которые только мог до­ стать, не высказывал ли когда кто-нибудь мнения, что у мировых сф е р сущ ествую т движения, отличные от тех, которы е пред­ полагаю т преподающие в математических школах. Сначала я нашел у Цицерона, что Никет (современник Аристотеля — авт.) вы­ сказывал мнение о движении Земли, затем я встретил у Плутарха, что этого взгляда держались и некоторые другие. Чтобы это было всем ясно, я решил привести здесь слова Плутарха: «Другие считаю т Зем лю неподвижной, но пиф агореец Филолай счи­ тал, что она вращается около центрального огня по косом у кругу совершенно так же, как Солнце и Луна. Гераклит Понтийский и пиф агореец Э коф ан т также заставляю т Землю двигаться, но не поступательно, а как бы привязанной вроде колеса с Запада на Восток, вокруг собственного ее центра». Пробуждаемый этим, я тож е начал р аз­ мышлять относительно подвижности Зем ­ ли». В других местах книги Коперник ссы лает­ ся также на пифагорейца А ристарха Сам о с­ ского (его называют сейчас «Коперником античности»), котором у принадлежит тео р е­ тическое обоснование движения Земли и гелиоцентрической системы мира. Копер­ ник присоединяется к нему и в своем «Ма­ лом комментарии» пишет: «Пусть никто не полагает, что мы в м е с т е с п и ф а г о ­ р е й ц а м и легкомы сленно утверждаем подвижность Земли. Для этого он найдет серьезные доказательства...». Решение загадки мироздания было на­ столько неожиданным и на первых порах казавшимся просто абсурдным , что даже инквизиция лишь сем ьдесят три года спустя после смерти Коперника спохватилась и на­ чала с ним ож есточенную борьбу. Но что особенно любопытно, то, что в античном мире (за две тысячи лет до Коперника!) уж е велась столь ж е ож есточенная борьба против гелиоцентрической сиетемы и при­ водились те ж е аргум енты против ш арооб­ разности Земли и ее вращения вокруг Солнца: как может быть Зем ля шаром, когда перед взором она предстает пло­ ской? Как могут люди на «нижнем полуш а­ рии» ходить вниз головой? Как они могут держ аться на поверхности? И как Земля может «ничем не подпираться» и при этом никуда не падать? Д аж е таким титанам мысли, как А р и сто­ тель и Л укреций Кар, эти аргументы каза­ лись убийственными для гипотезы гелио­ центрической системы мира. В древнем мире был распространен так­ же «современный» взгляд о беспредельно