Сибирские огни, 1977, №5

взлетающими к солнцу голосами безмятежность вышине возвращена. Все на месте. Все так радостно, как было, как должно, когда гроза минует быть. Повторяешь: «Разлюбила... разлюбила...» Неужели снова трудно полюбить! РОДНИК Возле речки родник. Вырываясь, вода говорит на подземном наречье со мною. Мы сюда приходили. И пом ню :, тогда рябью плес прикрывался от солнца и зноя. А теперь... Никакое «пойми и прости» не поможет. И разве что только приснится — лето, полдень. Смеющийся возглас: «Пусти!» и вода — та, которой уже не напиться... ДЕСЯТЬ ЛЕТ Открыла. Вопросительно взглянула: т»- Чего тебе! Подумал: «Ничего...» — понятна стала бесполезность гула взлетающего сердца моего. Обида и остыла, и отстала. , Но тянется ее проклятый след! Не захотел простить, что опоздала — сам опоздал на целых десять лет. Мы привыкаем поздно к ожиданьям. А в юности, когда тревожит май своим цветеньем, радостным дыханьем, немедленное счастье нам — подай!