Сибирские огни, 1977, №5

держась вместе за веревку, подняли ее санки к моим. Постояли около них, набираясь сил, и я все-таки не удержался, спросил: — А чего ты не помогла той женщине на Новгородской? Я видел, что она поняла, о какой женщине я спросил. И ответила она мне так же откровенно: — Очень разозлилась. — Из-за того, что супа нам не хватило в столовой? — Нет. — А из-за чего? — Не знаю...— И она отвела глаза. Я взял за веревку свои санки, первым пои!ел вперед, обходя цер­ ковь. Оглянулся, Нина везла свои санки за мной. Так мы и шли по про­ спекту Бакунина, медленно и осторожно везя свои санки, чтобы не рас­ плескать воду. И каждый раз, когда я оглядывался, мы встречались глазами, точно разговор наш не то продолжался, не то оба мы готовы были начать его снова, да только не могли сейчас. У моего дома мы остановились, я сказал: — Сейчас наточу пилу. Приходи, распилим бревно. — Хорошо.— Но Нина почему-то не уходила, и мы с ней продол­ жали стоять на этом обжигающем морозе, и вот она снова сказала: — Спасибо, Пашка, что спас меня, при случае постараюсь...— Она замол­ чала, отвела опушенные инеем глаза и пошла дальше по тропинке, везя санки к себе домой. 11 Я внес одно за другим оба ведра в нашу жилую комнату, плотно закрыл за собой двери, еле стащил тулуп и шапку, сел на табуретку. Времянка уже не топилась, но на ней стоял чайник, завернутый в одея­ ло. Бабушка лежала на кровати, вздыхала очень слышно... А я боялся, что у меня снова вдруг начнет двоиться в глазах, и комната поплывет в сторону, опять со мной голодный обморок случится. И сидел, не дви­ гаясь, настороженно следя за собой. Замерзшее высокое окно было сов­ сем светлым вверху, потом начинало темнеть, делалось зеленоватым, а внизу уже было густо-синим, на нем четко белели бумажные, полоски крест-накрест. Надо успеть наточить пилу: бревно толстое, тупой пилой его не распилишь. — Отогрелся? — тихо спросила бабушка и начала отодвигать оде­ яло, собираясь вставать.— Голова не кружится? — Нет. Ты чего? — Хочу, чтобы горяченького ты попил... — Не вставай, сам налью. Тело опять было ватным и непослушным, пришлось заставлять се­ бя, чтобы подняться с табурета. Развернул одеяло, чайник еще не остыл. Взял свою кружку, налил полную горячей воды, снова тщатель­ но укутал одеялом чайник, сел к cmayi — Возьми,— сказала бабушка, протягивая мне аккуратно заверну­ тую тряпочку. Я взял ее, развернул: в ней был кусочек хлеба, отрезанный от б а ­ бушкиного ломтика. — Съешь, Пашенька, съешь,— быстро проговорила бабушка.— Вон ты сколько сегодня переделал. Д а и дрова тебе еще заготавливать, а много ли мне, старухе, которая на боку лежит, надо: — Спасибо,— сказал я. Откусив кусочек, стал тщательно переже­ вывать его, потом запил горячей водой, посидел, наслаждаясь, и отку­ сил снова.