Сибирские огни, 1977, №5

Солнце было все таким же ярким, и сугробы сверкали* под ним, и дома стояли замерзшими молчаливыми громадами, и людей не было. Только далеко-далеко, на углу Кирилловской и Восьмой Советской, виднелась темная фигурка Нины... Нет, она, конечно, не оглянется. Я медленно шел по тропинке, привычно стараясь двигаться бережливо, не растрачивать попусту силы и тепло, и вдруг вспомнил, как на уроке сегодня историчка Галина Федоровна говорила своим девятиклассникам, что человеческая натура обладает недостатками и медленно меняется в лучшую сторону. Свернул на Восьмую Советскую вслед за Ниной и пошел к Новгородской. Нина теперь шла еще дальше от меня, впереди. Вот и сил она не бережет из-за своего характера, а ведь стоит ей только неудачно упасть—на таком морозе!.. Может, и права была продавщица тетя Валя, когда сказала в спину Нине: «Характерец у тебя, девочка!..» Почему же тогда Нина так нравилась всем нашим мальчишкам?.. Д а просто потому, что она красивая, вот и все... Я увидел, что Нина остановилась напротив нашей булочной и не то разговаривает, не то просто слушает, что ей говорит женщина в пальто с пышной черно-бурой лисой. Женщина обернулась,, показывая что-'то Нине, и я увидел, что на снегу, привалившись спиной к стене, сидит муж­ чина. И на нем тоже шуба с пышным воротником и пышная шапка... Я приближался к ним, стараясь внимательно глядеть на тропинку. — Мальчик...— вдруг послышался тонкий голос. Подняв голову, я увидел, что уже вплотную подошел к тем .женщи­ не и мужчине,— у него были закрыты глаза, лицо побелело, а нос поси­ нел,— и Нины нет около них. — Мальчик, миленький...— всхлипывала женщина, протягивая мне золотые часики на ремешке.— Помоги... любимого... в дом... Он замерз­ нет!..— И сунула часики мне в карман тулупа. Положив на снег бидон и портфель, я нагнулся к мужчине. Он ды­ шал и ресницы его чуть подрагивали... Мы с женщиной стали поднимать его. И я сразу опять будто очутился во сне, когда и хочешь что-то сде­ лать, да никак не можешь. Не знаю, что мне помешало бросить поднимать этого мужчину, и не помню, сколько времени прошло, только вдруг ока ­ залось, что мужчина уже стоит, опираясь спиной на стену. Губы его ше­ велились, и пар изо рта вылетал, а слов не было слышно... — Сейчас, Виктор, потерпи, миленький, сейчас...— шептала ему женщина. Мы медленно отвели мужчину от стены, осторожно двинулись вдоль дома по тропинке. Опять мне захотелось больше всего на свете бросить этого незнакомого мужчину, добраться поскорее до дому, увидеть маму и бабушку, сесть за стол... Но я почему-то все шел и шел, пошатываясь и через силу медленно вытаскивая из сдега валенки, изо всех сил ста­ раясь не упасть... Мужчина дышал часто и со свистом. Мы медленно повели его в па­ радную. Прошли двери, оказались на лестнице, и мне очень хотелось спросить, высоко ли они живут?.. Но женфина сама прохрипела: — Лестница пологая, всего второй этаж... Не знаю, сколько времени мы поднимались по первому маршу лест­ ницы, потому что часто останавливались и отдыхали. Потом была пло­ щадка, и ца ней мы постояли, потом второй марш... Мужчина все молчал, сопел редко и тяжело, висел на наших плечах. Женщина, временами з а ­ дыхаясь, говорила что-то ласковое то ему, то мне, но я ничего не пони­ мал, т а к м н е было тяжело... — Пришли...— наконец хрипло выдохнула женщина. Мы снова прислонили мужчину к стене, женщина стала открывать дверь, а я обеими руками уперся в грудь мужчины, чтобы он не упал.