Сибирские огни, 1977, №5

— Спасибо, паренек,— сказал мне усатый мужчина.— А к тебе, дружок, мы уже давно приглядываемся,— и он так завел за спину руку Славки, что Пучков перегнулся. Мужчины повели его; стоявшие вокруг нас люди молча, ни о чем не спросив, отвернулись, продолжая заниматься обменом; мама при­ двинулась ко мне, ск а з ал а негромко: — Правильно, Паша! — секунду посмотрела мне в гл а з а совсем т ак же, как она это д ел ал а еще до войны, когда я чем-нибудь особенно радовал ее, и снова пошла с туфлями вперед. Д аж е не помню, как перед нами опять показалась та высокая пря­ мая женщина. В руке у нее теперь был граненый стакан пшена, она т ак же вкрадчиво говорила: — Соглашайтесь на туфельки, родненькие, спасайте себя... Мама не отвечала, у нее снова дрожали губы. — Ладно ,— сказал я женщине,— берите. Она осторожным движением в зяла из рук мамы туфли, сунула их за пазуху, и в руке у нее ока з ался приготовленный кулек из газеты. Она ловко и бережно высыпала в него пшено, протянула мне кулек: — Кушайте, родненькие, кушайте... Я аккуратно закрыл маленький кулек, бережно положил его в к а р ­ ман тулупа и сказал: — Пойдем, мама. — Да-да...— прошептала она, не двигаясь. Тогда я осторожно взял ее под руку, она качнулась, и мы медлен­ но пошли. Тропинка в снегу сделалась узкой, а я боялся отпустить руку мамы: мне всё казалось, чго она вот-вот упадет. И шел по глубокому снегу, д аже набрал его в валенки. У ворот нашего дома мы останови­ лись, я достал из кармана кулек с пшеном, протянул его маме и бодро проговорил: 1 — Были бы ноги, а туфли новые купим! Схожу в магазин, пока вы с бабушкой кашу варите, да?.. — Сходи...— мама, наконец-то, чуточку улыбнулась. Я пошел, думая о Славке и удивляясь, почему мне совсем не жалко Пучкова, д аж е если его расстреляют. 6 J На больших окнах магазина были бункера из досок, засыпанные песком, а через замерзшее стекло двери не видно света. А что, если те­ тя Валя просто не открыла магазин? Нет продуктов, она и не открыла, т ак уже бывало... Взялся за ручку двери, потянул ее на себя, она не поддавалась. Дернул еще раз и хотел уже уходить, ка к вдруг услышал, что внутренняя дверь магазина тяжело открывается, есть, значит, в нем люди. И замерзшее стекло наружных дверей чуть пожелтело, горит, значит, коптилка у тети Вали... — Тяните сильнее,— вдруг послышался из-за дверей голос Нины Богдановой. Четко и строго послышался, совсем к а к давным-давно в школе: «Не списывай и сиди прямо!» От неожиданности я растерялся, а потом сразу испугался, что вот ; сейчас увижу Нину... — Ну! — повторила она, все н ажима я на двери изнутри; сквозь з а ­ мерзшее стекло я д аж е видел ее нечеткий силуэт. Я потянул за ручку уже изо всех сил. Дверь дрогнула и медленно i стала открываться. — Доброе утро, Кауров,—т ак же четко поздоровалась Нина, встре­ тившись со мной глазами.