Сибирские огни, 1977, №5

— Да...--" тихонько ответила мама и стала почему-то глядеть в сторону. Женщина вертела туфли и так и сяк, все пристально рассматривая их. Я не вытерпел: — Сколько дадите? Светлые, очень ясные глаза женщины ласково поглядели на меня, где-то в глубине их возникла и тотчас пропала язвительная, безжалост­ н а я насмешка. — Чего, миленький? — мягко спросила она. — Нам надо килограмм риса! Женщина чуть улыбнулась: — Хваткий ты,.миленочек,— и протянула туфли н а з ад маме. Мама в зяла их, у нее жалобно и по-детски откровенно задрожали губы. Она попросила так, что у меня д аж е сжалось в груди: — А вы сколько дадите? • — Нету у меня рису, касатка, нету!..— язвительно уже пропела женщина, зло глянула на меня и пошла. — Нельзя т а к унижаться, мама! — ск азал я. — Молчи, Пашенька, молчи, сынок...— бормотала мама, снова при­ жим а я туфли к груди, отворачиваясь. Я снова шел за мамой, испытывая теперь еще стыд и горечь от пе­ ренесенного унижения. Сначала у меня д аж е отчаянно колотилось серд ­ це в груди и дышалось жарко, с трудом от бессильной ярости, а потом я начал успокаивать себя, стал замечать, что на улице уже посветлело и четко обрисовались окна дома на той стороне проспекта. И тут услы­ шал боязливо-пронзительный голос Славки Пучкова: — Д а вы что?!. Д а это мои вещи!.. Вон тот меня знает, он подтвер­ дит... Эй, Кауров! И я увидел, что двое мужчин держали за руки Славку, а он выры­ вался, дергаясь всем телом, нагибаясь в стороны, трусливо и зло, еще как в школе, сверкал своими черными глазами. На нем была надета шуба Семена Ивановича, свисавшая до земли, а через плечо висело, бол ­ таясь, пальто Марьи Андреевны с рыжим лисьим воротником. — Ты знаешь этого? — спросил у меня мужчина постарше, не вы­ пуская руку Славки; пышные усы мужчины были совсем белыми от инея. Я кивнул. А Славка ск азал быстро: — Пашка , они придрались, что это чужие вещи. Скажи им!..— И зап л а к а л со.страху. Я увидел, что мама внимательно и молча смотрит на меня и тоже знает уже, что это вещи Митрофановцх, что Славка, значит, в зломал их квартиру... Усатый мужчина и второй, помладше, с отечным от голода лицом, ждали , по-прежнему зорко глядя на меня, и крепко д ержали вы­ рывавшегося Славку. Я секунду поколебался, потому что слышал от кого-то, будто за мародерство д аж е расстреливают... И тут ж е ' вспом­ нил, ка к мы с Семеном Ивановичем ломали перекрытия, чтобы не сгорел боковой флигель нашего дома; как Славка еще в школе сме­ ялся над Борей Захаровым ; как по-доброму угощала меня своими пи­ рожками Марья Андреевна и что три сына Митрофановых сейчас на фронте. — Ну, П ашка , чего же ты?!.— все плакал Славка. — Это вещи Митрофановых,— быстро проговорил я, н а з в ал их ад ­ рес и рас ска з ал про сломанную дверь и чго Семена Иваныча увезли в больницу. — Д а чего вы его слушаете?..— заор а л Славка и еще громче з а ­ плакал .