Сибирские огни, 1977, №5

жизнью (версты не меряны, годы не считаны...), и вое тут пока в себе. Глу­ хомань, тайга, Ангара... Но кто опытен, кто изощрен стройками и годами на реках, куда так или иначе пришла но­ вая жизнь и новые перемены, тот за­ метит, не сможет не заметить острым глазом наметки того, что называется началом. Разворачивается медленно, но неуклонно нечто большое, объемное, перспективное, долголетнее. Уже тро­ нулся лед, а там пойдет и пойдет, как река, и ничто уж е ре остановит... Посидел я потом в конторке, послу­ шал разные разговоры, тех же авиа­ ционников. Говорили они о площадке, что вдоль будущей дороги от Братска на Богучаны, в двадцати километрах от Ангары. Хороша будет под постоян­ ный аэродром. А та, что ближе сюда, слов нет, еще лучше, да пахотная •зем­ ля, чем ее возместишь здесь? Пахоту ой как тяжело возмещать! Значит, нужно иметь в виду пахоту, а строить, пожалуй, придется именно в двадцати километрах, хоть и не близко это. Вот так и говорили, я подумал, что все будет — и самолеты прилетят, и люди вместе с ними... И пойдет она, милая, Ангара, родная моя, прекрасная, диковатая, северная река, по пути, ко­ торый пока существует лишь на бума­ ге. Вагончики, времянки, дома, поселки, города, плотина, промышленные комп­ лексы, новые заводы... Все будет, все! И снова сидел я на теплом камне, у обрывчика над Ангарой, будто колдо­ вал, задумывал, смотрел. Позади меня поле с вертолетом. Налетался, стоит отдыхает,' как зеленый кузнечик, на поляне, а за ним — нетронутые горы. Слева деревня, с которой уже смеша­ лись — не могли не смешаться! — бе­ лые новостроенные рубленые дома. Но уж е они выскочили за деревню и по­ лезли на взгорок, пока еще беспорядоч­ ными кучками, без улиц, так, каждый по себе. А потом, однажды, окажется, городок Целый, а деревни-то й нет, как исчез, растворился Падун в Зеленом городке. Солнце светит мне в глаза со сторо­ ны створа, снизу от течения, и огромная гора, на которую обопрется плечо пло­ тины, стоит в ’ холодной тени, синяя, сутулая, вроде горы-медведя на берегу. Так и смотрится темным своим силуэ­ том, только шерстка леса на спине ры­ жеет. А еще ниже — водяной простор. Оки­ нешь глазом — на водной глади не­ сколько десятков, а то и сотни бурун- чиков: бревна, упущенные, видно, от Проспихина. Противоположный берег бугрится зеленым и золотым, кой-где в зелень вкраплено огненно-красное — осины. Отсюда, через плоскость воды, виден прибрежный желтый песок, а по нему, вдоль полосы прибоя, тут и там, как белые кости, вынесенные течени­ ем, выжженные солнцем и выполоскан­ ные дождями и снегами бревна. Мир и покой царят на этой благосло­ венной земле. Какая-то она будет че­ рез... Через сколько? Ну, хотя бы тог­ да, когда мы встретимся с нею вновь. Я обращался назад, к тем временам, когда мы, несколько проектантов, вон у того мыска, что за деревней, заколо­ ли плот и лунной ночью над блестя­ щей Ангарой задумывали свое будущее. Ведь в чем-то мы угадали его тогда? Я обращаюсь назад, но и вперед, да еще я живу сейчас, когда смотрю на все это глазами памяти и глазами пред­ видения, а чувством отрицаю в себе и то, и другое, и хочу сиюминутного, умиротворенного и нетронутого, что у меня перед глазами. Т ак я и смотрю на реку — от самого Байкала, через Иркутск, где некогда сидел на голом берегу, зачарованный течением, захваченный им одним, ув­ леченный настолько, что готов был плыть по нему, куда оно скажет, про­ слеживая эту воду через Братск и Илим, и вот доплыл с нею сюда, к но­ вым берегам... Нельзя дважды шагнуть в одну воду. Я шагал в нее в разных берегах и в разное время, и хочу идти за своей Ан­ гарой дальше, следуя за ее судьбой, черпая от нее силу, и радость, и пол­ ноту бытия. ♦