Сибирские огни, 1977, №4

— И ты давно здесь? — спросила она. — Точно не помню... Дни и ночи у меня смешались... Лена погладила его волосы, странно грустно посмотрела на него. У него непонятно дрогнуло сердце —- словно он вдруг снова, как когда- то давно, в первый раз, уловил в ее взгляде любовь. Ему даж е показа­ лось, что она может сейчас, при всех, назвать его милым, лапушкой, и, поперхнувшись от волнения, закашлялся. — Ну, как вы тут? — спросил он.— Живы-здоровы? — У нас нормально. Все здоровы. Была тебе, кстати, позавчера те­ леграмма от какого-то Валеры... Что-то там светит, и он ж дет тебя... — Понятно,— сказал он.— Это на уплотнении... Но сейчас уже, на­ верное, поздно... —- Ответить? — Не надо. Я потом сам объяснюсь. — Как твое самочувствие сейчас? — Д а сейчас ничего. — Ладно,— сказала она.— Я все узнаю... Она нагнулась, поцеловала его. В палате было тихо, настороженно. Больные не спали. У него появилось сильное желание крепко обнять j ее — но он сдержал себя. «Значит, все идет на поправку...— подумал он,— раз такие ж ел а ­ ния появляются...» Лена забегала к нему в тот день четыре или пять раз. Вечером она принесла ему передачу: баночку брусники, которую теща привезла с востока, мед, яблоки. Она была смущенная, суетливая — он никогда не видел ее такой. — Что с тобой? — тихо спросил он ее. — Не знаю, а что?— спросила она. — Ты какая-то такая... • — Потому что, наверное, ты какой-то такой... Я впервые вижу тебя беспомощным. Она засмеялась. — А ягоду съешь сразу,— сказала она.— При мне. Пищу пока он никак не ощущал во рту. Но ягода приятно пощипы­ вала краешки языка. Лена не сводила с него заботливых глаз — и он от этого смущался. Когда он съел, она поправила его подушку, снова поце­ ловала. — Полежи ,— сказала она.— Я сейчас. Больного у окна, оказывается, оперировала она. Тот все время смотрел на нее,' как бы напоминая о себе. У больного прямо под солнеч­ ным сплетением был наклеен бинт. Лена ощупала этот бинт, грудную клетку и живот вокруг бинта. — Как аппетит?— спросила она. — Аппетит зверский,— сказал больной.— Но вот сердце... — Ничего. Ваши дозы для сердца не утомительны. Когда она ушла, больной похвалил ее. — Когда меня переместили сюда, она каждый день стала спускать­ ся ко мне...— сказал больной.— А вы ей кто? — М уж ,— ответил он. — А почему она, сколько приходила — и всегда только ко мне? — Вероятно, не знала, что я тут... Я из командировки — прямо сюда... — Вам бы у нее лечиться — она б вас быстро... Меня б е з сознания привезли, кровь шла... Очнулся, а уж е все в порядке... Ночью... Больной был крупным парнем, с удивленным взглядом, говорил спокойно и как бы виновато. Парня было жалко, не так, как того деда, о котором она рассказывала когда-то. А ей, вероятно, было жалко всех,