Сибирские огни, 1977, №4

когда в кабинет, постучав, вошла девушка. Она принесла ему свои шер­ стяные, ручной вязки,носки. — Мне в валенках будет и так тепло,— сказала она.— А вы наденьте... — Что вы?!. Не надо...— сказал он. Она положила носки на батарею. — Наденьте, не ломайтесь... Вы и так сегодня как цуцик выглядели. — Ничего,— сказал он.— Я вот сунул ноги в батарею — и отогреваюсь. — Д а разве так отогреваются? Эх вы, мужчины! Сейчас я вам при­ несу горячей воды в тазике... Она направилась к двери, но он соскочил со стульев и успел поймать ее за руку. — Ради бога!..— сказал он.— Я и так причинил вам столько б ес ­ покойства... Она остановилась, не выдергивая руки и не глядя на него. Тогда он стиснул ее руку и прижал к своим губам. — Что вы д ел а ет е?— сказала она.— Вы сумасшедший... — Я вам очень благодарен за все... — Пустите... Сюда ведь может войти сторож! Она вдруг вырвалась и выбежала из кабинета. XV Утром, когда он еще спал, появился главный инженер — 'протяжно скрипнул дверью, включил свет и, не снимая кожаного, с меховыми отво­ ротами пальто, меховой шапки, прошел к своему столу и грузно, тоже с протяжным скрипом, сел, нисколько вроде бы не удивляясь тому, что в кабинете, на стульях, кто-то ночует. Главный инженер сильно сопел и писал, не обращая на него никакого внимания. Тогда он дотянулся до своих часов на столе, посмотрел время—было без двадцати пяти семь— и встал. — Кто вы такой?— спросил главный, не поднимая от бумаг головы. Он объяснил. — Я сейчас выезжаю ,— сказал главный.— Буду только завтра. Главный пока, кажется, так и ни разу не взглянул на него — рылся в бумагах, сопел и писал,— и это безразличие задейало. — Я послезавтра уж е должен докладывать в Главке о своей поезд­ ке,— сказал он.— Иначе, зачем бы мне добираться сюда ночью, чуть ли не на собаках и на оленях. Главный прекратил писать, подумал, по-прежнему держа голову низко над столом, потом сказал: — В таком случае, поедемте со мной. Постараемся туда к вечеру. — А отсюда это далеко? — Далеко. Только собирайтесь быстро, а то нам потом из конторы не вырваться. Главный снова зашелестел бумагами, елозя по ним кожаным рука­ вом, а он начал одеваться: надел рубашку, пиджак, теплые, Валины, шерстяные носки. Но когда он стал натягивать на носки ботинки — а бо ­ тинки налезали с трудом,— главный вдруг оторвался от писания, по­ смотрел на него не то усталыми, не то задумчивыми глазами — полиняло синими, тусклыми — и спросил: -— Это вы так хотите ехать? — А что? — У меня газик... Он холодный.