Сибирские огни, 1977, №4

— А ну ее!..— сказал он. Л е^а молча допила свой кофе и снова забралась на обрыв. — Иди к ней,— сказала Алла. — О бойдется,— сказал он. Д обр ая , чуткая Алла сразу ж е предложила ему сыграть с ней в бадминтон. —- А вы, пацаны, ложитесь поспите,— сказала она мальчишкам. Он покорно взял у н ее ракетку и начал играть. Но играл он пло­ хо — то не мог попасть по волану, то запузыривал волан так, что Алла гналась за ним через все бабкины удочки. — Вай-вай-вай, как сл а б о ,— сказал Вовка.— Постеснялся бы хоть присутствующих... — Сила ломит и соломушку,— ответил он .— Попробуй-ка ты... Он б е з сожаления отдал ракетку Вовке, посмотрел немного, как они играют, а потом снова вошел по колени в воду и слегка поплескал ­ ся. Л ена по-прежнему л еж ал а на обрыве, на траве. Он поднялся к ней и сел рядом. Она л еж а л а , закрыв лицо рукой. Он взял ее руку и слегка п ож ал . Она тож е ответила ему пожатием . — Н е обиж ай ся на меня,— ск а зал а он а .— Наверное, я действитель­ но плохая ж ена . — Брось ты,—ск а зал он .— Все нормально. Он прилег на живот, придвинулся к ней и поцеловал ее. Она стала гладить его лицо, волосы . — Зн аеш ь ,— ск а зал а она.— Я совершенно не могу отдыхать. У м е­ ня и отдых получается какой-то по режиму: двадцать минут один бок под солнцем , двадцать — другой, и вот вроде бы уж е и все тут сделано. — Я сам такой ж е ,— ответил он.— М ож ет быть, была бы сейчас Аленка, тогда бы все было бы по-другому. — М ож ет быть. Чего это ты вдруг о ней вспомнил? — Так! Ты скучаешь по ней? — Как тебе сказать ... Почти нисколько... — А я иногда скучаю . Иногда завидую Вовкиным. — У тебя есть к ней отцовские чувства? — Н е знаю . Скорее всего угрызение совести. — Напрасно. Она ж е н е беспризорница. Ей хорошо у мамы. — А нам? — Нам плохо? — Н е знаю . Но порой я рад командировкам... О собенно в эти твои дежур ства... — Вот как?.. Первый раз слышу. — Я ведь говорю, что не знаю . Что это — возможно... М ож ет быть, мы возьмем ее к себе? — А твои командировки, а мои дежурства? — Но живут ж е как-то люди... — Чересчур, Боря, общ е говоришь... — А мож ет, рискнем? - V — Риск-то уж больно того... — Я вот гляжу на Вовкиных и н е пойму: не то ее, Аленку, не то нас ж алею . — Ты знаеш ь, Боря, я чувствую себя соверш енно беспомощной пе­ р ед ней. И потом ... М ож ет быть, это жутко, но у меня к ней ничего нет... Ей-богу. Так, одни какие-то абстрактные суждения: родная кровинка... дочь... носила под сердцем ... М ожет, это от того, что я тогда забол ел а и не кормила ее грудью?.. — М ож ет быть,— сказал он. Он лег навзничь и закрыл глаза. Он хорошо помнил Аленку только ту, какой ее выписали из роддома: запеленатую так, что видна была