Сибирские огни, 1977, №4

Давно не ведает забот. Хвост длинный вытянувши свой, Не докучает волк стадам. И с длинной саблею стальной — Пути заказаны врагам. В довольстве и покое тут Его родители живут... И Когюдей с женой своей С горы направили коней. Народ их выбежал встречать. Почтенные отец и мать Навстречу сыну поднялись. Поцеловались — обнялись. Им Когюдей-Мерген сказал: «Теперь нашел я, что искал. Я в состязаньях первым был, Я всех алыпов победил, За что боролся — получил. Красавицу привез с собой». «На девять лет устроим той. Семь лет мы будем пировать»,— Так говорят отец и мать... Легко дыхание коня. Алыпа лик — светлее дня. От встречи с родиной своей Безмерно счастлив Когюдей. На пир собравшийся народ Красиво-весело поет. Конины жирные куски Лежат высокою горой. Обилье крепкой араки 1 Сравнимо с вешнею рекой. Псы голодавшие — сыты, Подняли пестрые хвосты. Освободившийся народ — Теперь, блаженствуя, поет. Чтоб детям весело играть. Шелка расстелены — играй. Чтоб милым женщинам ступать. Шелка натянуты — ступай. В долине светлой Ойгылык Веселье молодых парней. В долине тихцй Кайгылык От милых девушек светлей... Весельем переполнив мир, Свершив девятилетний пир, Закончив семилетний той, Алып построил золотой Аил на родине своей, И в нем с женою молодой Спокойно зажил Когюдей... ...Прошло немного, много ль дней. Однажды видит Когюдей, Что у слиянья бурных рек Семиколенный бай-терек, Склонившись к западу, стоит, Листвою еле шевелит. «Что это значит!» — Он спросил И книгу мудрости открыл, Листая, стал ее читать. И оказалось, что опять Любимая Эрлика дочь — Колдунья, черная как ночь. Сюда направила пути, Чтоб в мир подземный увести С собой отца его и мать, Навек родителей забрать. Алып стремительно вскочил, В аил отцовский поспешил, Как будто громом поражен. Войдя туда, увидел он: Лежат мертвы отец и мать. Он стал сердца их согревать Лучами солнца и луны. Огнивом искры высекать — Тела остались холодны. И, отвернувшись, зарыдал. Увидев это, Когюдей. Его жена Алтын-Кюскю Согнувшись, плакала семь дней. Тут богатырь народ собрал, Тут Когюдей-Мерген сказал: «Как конь любой — не золотой. Не вечно скачет под луной. Так не бессмертен человек. Дается каждому свой век». Тяжелым горем удручен. Еще сказал народу он: «Родителей иссякли дни, В груди свет разума угас. Алтай покинули они. Навек теперь ушли от нас». Каанов множества племен Созвал на похороны он. Гроб, выложенный серебром. Стоит в сиянье золотом, Внесли его в гранитный дом, В неразрушающийся дом, И погребли умерших в нем. Отца и мать похоронив. Народ печальный угостив, Горюя, семьдесят ночей Сидел в аиле Когюдей. Когда прилег усталый он, 'Ему приснился страшный сон: Кара-Таади, покинув тьму. Пришла и говорит ему: «Теперь отец подземный мой. От века властвующий тьмой. Тебе, могучий Когюдей, С женой прекрасною твоей К нему явиться приказал. Так передать он наказал».