Сибирские огни, 1977, №4

Раскрыв ладони, как луга, Они сошлись у очага, И Когюдей-Мерген сказал: «Стреляющий, я в цель попал, Чего хотел, того достиг, К чему стремился — получил». Увидев это, в тот же миг . На землю грохнулась без сил И прежний облик приняла Кара-Таади — свирепо зла. Необижавшаяся дочь Эрлика — так оскорблена, Неоскорблявшаяся дочь — Так разобижена она. Что страшным голосом кричит, Алыпу славному грозит: «Вновь отказался от меня! Под землю уведу твой скот. Лишу навеки света дня Живущий мирно твой народ. Вражду посею и нужду И всех с земель твоих сведу! На муки вечные во тьму Маадай-Кара, Алтын-Таргу С собой в подземный мир возьму. Суставы-косточки сожгу. Коль я тебя не погублю И аргымака твоего,— Себе я голову срублю. Коня зарежу своего!» — Колдунья, злобою горя. Слова такие говоря. Лизнула сабли острие, Лизнула черное копье. Услышав это, Когюдей Раскатисто захохотал, В ответ на это Когюдей Слова суровые сказал: «Коль аргымака моего Волкам не удалось поймать, То ты, злодейка, об него Лишь зубы сможешь поломать. Коль ворон выклевать хотел Мои глаза, но не сумел, То ты, шаманка, от меня Сбежишь, как темень от огня. Убить скалою не могли — Ты хочешь пуговкой убить. И морем яда не сожгли — Ты хочешь в молоке сварить! Я умирать не тороплюсь, В края Алтайские вернусь. И вечно будет мой народ Жить мирно на земле своей. И вечно будет белый скот Толпиться у моих дверей. В свою поганую страну 9 . Сибирские огни № 4. Навеки убирайся прочь, Иначе — голову сверну!» От этих слов Эрлика дочь — Любимое исчадье зла. Исчезла, точно не была. И горький стон, и злобный крик, И долгий шум, и тяжкий гул Во тьме подземной утонул. Дочь Ай-Каана в этот миг Свой прежний облик приняла. Вид настоящий обрела: Прекрасней молодой луны, Прекрасней утренних лучей. Густы косички и длинны. Стекают до земли с плечей. Подобен звездам — свет очей. А щеки — радуги свежей. Наряд сверкающий на ней. Расшитый золотом, богат. Слепящей россыпью огней Полсотни пуговиц горят. Свежа, красива и светла — Такою девушка была. Приблизившись учтиво к ней. Промолвил славный Когюдей: «Я в состязаньях первым был, Я всех каанов победил. Скажи, поедешь ли со мной И станешь ли моей женой!» Ему навстречу сделав шаг, Алтын-Кюскю сказала так: «Соболья легкая спина Такой — с рожденья создана. Какая доля нам дана, Такою быть она должна. В морозы греющая шерсть С рождения у зверя есть. Алыпу славному нужна Подруга, верная жена. Придется ехать мне с тобой. Придется стать твоей женой». Садятся на своих коней Алтын-Кюскю и Когюдей. Быстрее пущенной стрелы Их кони из подземной мглы Доставили на белый свет... Богатыря подлунных стран И дочь увидев, Ай-Каан Навстречу шел издалека С большою чашей молока. «Я думал, удалось украсть Кувакайчы тебя тайком. Как хорошо, что ты нашлась!» — Сказал и^чашку с молоком Вручает дочери своей. «О, достославный Когюдей, Веселый свет моих очей!