Сибирские огни, 1977, №4

Копь суждено уйти — уйдем, Но ты теперь вернись домой. Копь помереть нам — тут умрем. Не будь упрямым, мой родной...» «Когда ты выкормишь свой скот. То это счастье принесет. А вырастишь ребенка, он Отдаст родителям поклон. Сердечно поблагодарит,— Так луноликий говорит. Так отвечает Когюдей Отцу и матери своей,— Мои родные, очень рад. Пройдя сквозь множество преград, В аил родительский попал, И вас живыми повстречал. Здоровыми увидел вас. И я исполню ваш наказ. Спасибо вам, отец и мать! Быть может, встретимся опять... В обратный путь теперь пущусь, В родные земли возвращусь». Он чашу за края схватил. Огромными глотками пил. Куски верблюда-вожака И мясо черного быка Исчезли вмиг в провале рта. Дошли, бурля, до живота. Тут выплюнул он изо рта Тяжелых множество костей, А костяная мелкота Повысыпалась из ноздрей. Алып с кошмы дырявой встал. Своим родителям сказал: «Съев мясо черного быка, Я — отощавший, насыщен. Сжевав верблюда-вожака, Я — ослабевший, вновь силен». Тут голове отца поклон, Коленям матери поклон Отдал с благодареньем он И, попрощавшись, вышел вон... Алып на землю пал ничком И обернулся снова он Тастаракаем-бедняком. Упал на землю верный конь Вслед за алыпом молодым, И обернулся снова он Торбоком синим и худым. Тастаракай, в рваньё одет, В берестяном седле сидит. Ему родителей вослед Благословение летит: «Пускай имеющий язык — Не оскорбит тебя, сынок. Пускай ни воин, ни Эрлик Не победит тебя, сынок. Пускай всегда ты будешь сыт, Пусть не споткнется верный конь, Пускай стрелою долетит Домой твой темно-сивый конь...» ...А наш Тастаракай пока - В одежде рваной бедняка' В простом седле берестяном Семь дней качается верхом. К восьмому дню проехал он Становья множества племен, И скрыла расстоянья мгла Владения Кара-Кула. Даль перед ним так далека. Что ворону не одолеть. Степь перед ним так широка, Сороке не перелететь. Тастаракай в седле запел, И луг цветами запестрел. ч Протяжно, весело запел, И лес листвою зашумел. Песнь разливается, ее В чащобе слушает зверье, Забыв детенышей своих, Своих зверенышей родных. Оставив гнезда, вслед за ним, Как туча, стая птиц летит. Оставив норы, вслед за ним Зверье, заслушавшись, бежит. ...Все вызнала Эрлика дочь — Колдунья черная, как ночь. Про Когюдея до конца: Он съел верблюда-вожака. Четырехлетнего самца. Он съел подменного быка. Сидел в аиле у отца. Теперь он скачет по горам, Чтобы узнать у желтых лам. Где спрятана Кара-Кула Душа, исполненная зла. «Я мужа не предупрежу, Ему про это не скажу. Пусть Когюдей угонит скот. Домой родителей вернет. Тогда наступит мой черед, И я достигну своего — Я выйду замуж за него. Жить на земле привыкла я — В подземный мир не опущусь. По нраву эти мне края — К отцу теперь, не возвращусь...» ...Тверда под конскою ногой Вершина золотой горы, Тастаракай с вершины той, Дугою вставшей под луной, Взглянул в окрестные миры: Неугасаемо-светла, Земля богатая была...