Сибирские огни, 1977, №4

п : — Д а почти -на другой день, как вы уехали*.. — Так!..— сказал он. Это было уж е действительно плохо. — Я хотела им взорвать,— сказала Лида. ■ — Ну и что? — А взрывать нечего... Правда-правда, хотела. Спросите Макси- мыча или любого. Он ничего не ответил ей. И з темного нутра механической мастер­ ской возник вдруг Максимыч с а м — услышал, что ли, разговор о себе: ирикнул что-то, закивал и засеменил навстречу, вытянув жилистую .шею, не глядя под ноги и спотыкаясь о разные железяки, камни, разбросан­ ные по двору. — Как угорелый в эти дни носится,— сказала Лида. — Ну, положим , он носится, как угорелый, всегда,— сказал он. — А вообще-то да... что правда, то правда... Лида снова заулыбалась. Руки у Максимыча были заняты какими-то бронзовыми втулками, и Максимыч, здороваясь, углом сунул ему и Л и д е ; правый локоть, го­ лый, тощий,— сквозь порванный рукав черной с красным рубашки-ков­ бойки. Лида к локтю только прикоснулась щепоткой пальцев и тут же, должно быть машинально, вытерла щепотку о брючки. — Наконец-то!-—сказал Максимыч.— Я уж тебя, Боря, тут ждал- ж дал и не чаял, когда дождуся... — Так что ж е, все-таки, случилось? — спросил он. — Случилось, Боря, случилось... Камушек так понадобился!.. На какой-то пусковой-объект. Откуда он взялся, будь трижды неладен?! — А как ж е твои ремонты?.. Мы ж е договаривались... — Какие уж тут ремонты..: В райком вызывали. А камушка- то тю-тю! Рот Максимыча, стянутый морщинами, запал, и губы мешали ему говорить. Максимыч почти после каждого слова сплевывал — неловко, как-то от верхней губы,— и отворачивался от них к поломанному буль­ дозеру. Лида* видно было, еле удерживалась от смеха. Он коротко погро­ зил ей пальцем, но она, наверное, не заметила этого. :— Ты без зубов, что ли?— спросил он Максимыча. — Так вот ж е...— ответил тот.— Соскочил сегодня ночью: душа ноем н о е т— как бы, думаю , не сунулись ребятушки с экскаватором, ку­ да не надо... И примчался. А зубы как с вечера в стакан положил... Лида все-таки рассмеялась — прыснула, прикрыла ладонью рот, ок­ руглила глаза. Максимыч молча взглянул на нее и покачал головой. — Простите,— сказала она.—1Я нечаянно. Она покраснела. — Стыдно! — сказал он. - - Я больше не буду... Он передал ей папку со всеми своими бумагами по взрыву церкви и пошел за Максимычем в забой. Максимыч повел его напрямик, через тальниковый кустарник, глухо разросшийся, сеДой и сникший от пы­ ли ,— к верхней площадке карьера. — Пока я еще держался , Боря,— сказал Максимыч. — Молодец. Спасибо. — А сегодня уж думал — хана! — На что ж е ты сегодня надеешься? — На тебя... Максимыч, кажется, улыбнулся — растянул Щелкой запавший рот, а потом сплюнул. Он промолчал.