Сибирские огни, 1977, №3

долго без воды не могу. К ак Ихтиандр. Только вот захотят ли ребята? У нас еще как-то так... не в ногу ходим. — Не захотят? Саш а, да мы не только звено — всю бригаду см а ­ ним! И пусть постройком машину выделит. А что? Пусть только попро­ бует не дать! Он хотел тут ж е позвонить в постройком, но на отметке телефон опять и здавал лишь одни хрипы, а сам не пропускал ни звука. И Борис отложил свое намерение до обеда — искать исправный телефон времени не было. Вот-вот на отметку должны были начать поступать плиты, он это остро чувствовал. А в воскресенье они все ж е выбрались на Ж елкуар . Борис облюбовал себе здесь песчаный островок подальше от воды и лег, лицом вниз. Солнце быстро подсушило влажную после купания кожу и теперь мягко ее пощипывало, припекая все больше и больше. Это было приятно и вызывало сладкую дрему. Н едалеко, на таких ж е островках песка, нежились Ю лька и Гуля. Ветер то и дело доносил их тихие голоса. — Хорошо тут, да? — это был Юлькин голос. Она л еж а л а на спине, пересыпая одной рукой песок. — О бл ака плы вут...—Она слегка повер­ нула голову, это можно было заключить из того, что ее голос стал отчетливее. — Знаеш ь, еше девчонкой, вот такусенькой, я все спраш ива­ ла, почему это облака на землю не падают? Смешно, да? Ко всем приставала. Никто понятно объяснить не мог. А то махнут рукой: отстань, не до тебя. А я — скаж и те и все! Ногой топ ала, п лак ал а . Себя за пальцы кусала, чтобы уж если плакать — т а к плакать. Упрямая была — страшно. И еше — ф ан тазерка -жуткая. П ридум ала, что облака стеклянными нитями к ж уравлям привязаны . Смешно, правда? — Нет, нет, Юля! К ак смешно? Что ты ! Только зачем ты придумала, что журавли? — А они всегда клином летят. Я и решила — это чтобы нити не перепутать. И вот, бывало, в поле леж у , в высокой траве, лицом вверх, и слежу за ж уравлями . Все ниточки эти хотела увидеть. Д урочка ж е совсем была. А видела. Понимаешь? Несколько р а з видела, как там , вверху, что-то такое стеклянное взблескивало. И вот до того себе голову забила, что и теперь, когда слышу, к ак ж уравли курлычут, то думаю, что это и не крики их вовсе, а стеклянные нити одна об одну задевают... — Ох, Юля, ты, наверно, совсем одна росла... — А с кем бы я еще росла? Ни брата, ни сестры. М ам а часто боле­ ла, а отцу было не до меня. П о зж е я все с мальчишками бегала. В войну играли. Та-та-та! — т ак стреляли. В чужие сады и огороды лазили. П латья на мне т а к и горели. П равда, в Школе я притихла. Стала тихоней из тихонь. Но это недолго было. — Д а , Юля!.. А нас, знаеш ь, было сколько? О, столько-столько! Сестра одна и еще одна, а брата — три. Всего нас — шесть, да? И троих я нянчила. О н и— со смеху упадешь — м ам а меня звали , апа — по-на­ шему. Я люблю детей. Они хорошо — да? — Д а . Д а , конечно. — У меня много будет детей. Семь. Вот как! — Гуля засм еялась. — А у меня...у меня — не знаю . Может, только дочка. А, может, дочка и сын. И знаешь, как его назову?.. Она зам олчала, зам етила, наверно, что к ним идет, стряхивая с кистей рук воду, Марк. Он лег между ними, лицом вниз. — Искупайтесь, — сказал о н .— Перегреетесь. — А тебе что, ж алко нас? — спросила Юлька.