Сибирские огни, 1977, №3

Павел Васильевич с большим уважением и благодарностью отзывался о них. В «Сибирских огнях» начинают публи­ коваться алтайский эпос и народные песни, затем выходят в Новосибирске книги «Алтайские сказки» и «Темир-Са- наа». Благодаря Павлу Кучияку, его друзьям-шефам и их переводам, широ­ кому кругу русских читателей была от­ крыта богатейшая, неисчерпаемая сокро­ вищница устного творчества алтайского народа. Вершиной работы писателя в этом плане явилось создание, в содру­ жестве с кайчи Даабы Юдаковым, поэ­ мы-легенды «Зажглась золотая заря». Тут Кучияк уже не только собиратель фольклора, а сказитель-поэт. ...Топшуур переходил из рук в руки. Под рокочущий перебор струн у соавто­ ров одна за другой рождались строки о судьбе бедняка охотника Анчи. Тяжкой и бесправной была его жизнь. Все, что добывалось на охоте, шло в уплату дол­ гов и налогов баю, албанчи 1 и зайсану. Умерли дети, которых отец не мог никог­ да накормить досыта. Спасти их не по­ могли ни бог, ни шаман, хотя в жертву были отданы последние лошадь и коро-. ва. Убитый горем, Анчи прощается с женой и уходит странствовать, чтобы уз­ нать, «есть ли сила такая на свете на белом, чтоб зайсан перед нею стоял оне­ мелым, и найдется ли мудрость такая— и в ком, чтобы кам оказался пред ней дураком». Но поиски обессиленного охот­ ника остаются бесплодными до тех пор, пока на вершине высокой горы перед ним не возник окруженный народом, «видом —добрый из добрых и сильный из сильных», с огненным ликом бога­ тырь. С солнцем рядом, над вы ся м и гор П оявилось солнце второе. П ролилися ж ивы е, двойны е луч и Н а см ертельно усталое тело А нч и, И почувствовал он: ж и зн ь к нем у возвращ ается, И он сам, от д вух солнц теплоту и х беря. Н аливается силою и превращ ается В молодого алтай ского богаты ря. Второе солнце —Ленин и его правда. Анчи —олицетворение своего народа — твердо уверовал в эту правду. И в конце поэмы-легенды воздается хвала тому, кто зажег золотую зарю: Из поколений П ерейдет в поколенья М уд р о сть слов твоих, Л енин! ' Вечно будет народ наш П р ославлять тебя в песнях. Все п р е кр асн ы е птиц ы А лтая. И алтайские сочны е травы , И м огучие н аш и леса, И алтай ски е бур ны е реки Б уд ут петь о тебе эту песню . П олю бив твое им я навеки, Ленин! Поэма была отлично переведена Демь­ яном Бедным и вошла в золотой фонд 1 С л у г и з а й с а н а. с б о р щ и к и п о ­ д а т е й . советского фольклора. Ею открывается большой том «Творчество народов СССР», изданный «Правдой» к ХХ-ле- тию Великого Октября. Несмотря на богатое, доброе сердце, у Кучияка был твердый, волевой харак­ тер. Он не любил показывать себя лю­ дям, «когда душа, как беличья шкурка, мягкой становится». Только один раз я видел эту «шкурку». Из Москвы был получен писатель­ ский билет. Такое в области случилось впервые. Где, как и кто должен вручать его первому на Алтае члену Союза пи­ сателей, никто «директивно» сказать не мог. После раздумий по этому поводу в культпропе обкома партии решили: «Дело —официальное, значит, нужна служебная обстановка. Лучше в редак­ ции. Самое близкое к литературе место, стихи печатают. Вручать поручим ком­ сомолу. Им стихи, пьесы и песни разные тоже сродни». Вручение прошло более чем скромно. В кабинете редактора об­ ластной газеты собралось несколько че­ ловек. Всегда находчивый и речистый, но на этот раз смущенный необычным поручением, секретарь обкома комсомо­ ла Иван Толток произнес несколько фраз о значении литературы, а дальше замялся: о чем еще нужно говорить по такому случаю? Выручил Кучияк. — Очень хорошо ты, Иван, сказал! Сурекей якши сказал! Толток обрадовался и протянул ему оилет. И тут «шкурка» вышла наружу. Павел Васильевич бережно принял на ладони маленькую коричневую книжеч­ ку и... отключился, забыл про всех нас, а только смотрел и смотрел на нее. О чем думал тогда Кучияк? О необычной судь­ бе маленького Ийт-Кулака, прошедшего сложный, трудный путь от земляной ям­ ки в дырйвом аиле до высокого звания советского писателя? О чем-то другом? Но он как бы очнулся и обвел нас за­ туманенными, увлажненными глазами. — Однако говорить что-то надо, а? Только,—он виновато улыбнулся,— все красивые слова сейчас потерял. Скажу так: этот... этот...—Подходящего терми­ на не находйлось.—Документ? Правиль­ но, до-ку-мент! Этот большой документ всегда у самого сердца носить буду. Греть будет. Думать заставлять будет, ра-ботать! Рассказывая о жизни и творчестве Павла Кучияка, я в данном случае не ставлю задачи делать раэбор его лите­ ратурного творчества. Это бы заняло много и много страниц. К тому же, та­ кой анализ есть в работах A. JI. Копте- лова, С. Е. Кожевникова, С. С. Сураза- кова, других писателей и критиков. Мне же хочется сказать коротко: Павел Ку­ чияк честно выполнял завет Максима Горького —писать историю своего наро­ да. Его писательская жизнь была корот­ ка, каких-нибудь десять-двенадцать лет, но наследство он оставил большое. Книги с его повестями и стихами, рассказами, пьесами и сказками издавались в Гор-