Сибирские огни, 1977, №3

с десятилеткой» — хорошо вписывает­ ся в страницы «молодой прозы» Сиби­ ри. Он—энтузиаст, работяга, нравствен­ но чистый, с кулаками готовый отстоять то, что считает справедливым, не тер­ пящий фальши и грязи, но, к сожале­ нию, часто беспомощный и косноязыч­ ный в личном плане. Лучшие страни­ цы повести — лирические картины таежной природы, данные в восприятии рассказчика и как бы выражающие су­ щественную сторону его духовного ми­ ра. Вот хотя бы: «Ах, тайга, тайга! Я иду, опьяненный ее густым буйно­ хмельным духом, глаза разбегаются... Бешено рдеет россыпь саран. Как вы­ резан перистый лист рябины! Особен­ но трогают меня березки —прямые, бе­ лоногие, в дыме развесистых грив,— будто девушки в танце, разошлись они пестрым веером по склону...» Повесть довольно плотно населена. Бригада, работающая на «третьей бу­ ровой», ее бригадир дядя Костя, его дочь Олька, ее подружка Ия Медведе­ ва, выступающая в печати под псевдо­ нимом «Еж», непутевый Витька, участ­ ник партизанской войны в Якутии Афа­ насий, ныне «хозяин» кирпичного «завода», его сын — старшина флота Кирька, рабочий-наставник дед Егор...— довольно многочисленнное население маленькой повести. Как' часто в произ­ ведениях такого рода, показан таежный пожар, в зареве которого высвечивают­ ся людские характеры. Только много- темность оказалась несколько не под силу повести, разрыхлила ее компози­ цию, привела к эскизности некоторых главок, размыла контуры сюжетного движения. Маленькая психологическая повесть Валентины Гаврильевой «Любовь осенью» развертывает сложный клубок человеческих отношений, в которых причудливо переплетаются любовь и ненависть, добро и подлость, трудолю­ бие и карьеризм. Вначале кажется, что героиня повести —студентка Аанык — жертва подлости своей подруги Айты, написавшей на нее в деканат кляузное письмо. Аанык обвиняется во вмеша­ тельстве в жизнь чужой семьи, в стрем­ лении разлучить свою подругу с му­ жем Мишей... Айта выглядит весьма нелестно в своем стремлении вывести на люди интимный конфликт, при­ влечь многих к тому, что касается дво­ их. А цель клеветы довольно проста: в аспирантуре «место одно, а нас двое», надо очернить вторую претендентку на единственное место. Но на деле все много сложнее. Суть раскрывается в главе «Истина», где уже Аанык выгля­ дит весьма непривлекательно в своем коварном стремлении развенчать в гла­ зах Миши свою подругу, не пренебре­ гая и прямой ложью, перемешивая ку­ сочки правды с явной неправдой. Ее стараниями «потопило хрупкое суде­ нышко Айтиного счастья». И не оправ­ дывает поведение Аанык ее отказ от Миши: «Может быть, это еще большая подлость. Порядочность собаки на сене». Повесть «Любовь осенью» —из тех, что становятся предметом читательских дискуссий на литературно-нравствен­ ные темы. В ней много пищи для спо­ ров, разных точек зрения." Видимо, в том, что Аанык нашла силы признать­ ся себе в истинной сути своих отноше­ ний с Айтой, увидеть в свете истины свое коварство, заключена возможность ее возрождения. Не случайно на слова врача: «Заучились вы»,—следует реп­ лика: «Заучились. Но кое-чему научи­ лись». Нравственные уроки конфликта, возможно, дадут еще добрые плоды. Редкий, очень редкий гость в журна­ ле рассказ. В первых четырех книгах 1976 года помещен всего один рассказ— «Ночная радуга» Светланы Заикиной. Сделан он по всем законам жанра — короткий, сюжетный, с малым числом персонажей, с одним центральным со­ бытием. Герои —молодой геолог Валер­ ка Соколов и его жена Лерочка — вы­ писаны четко. И есть в рассказе всегда импонирующая в произведениях мало­ го жанра неожиданная развязка. Толь­ ко прелесть неожиданной развязки за­ ключена обычно в ее естественности, логичности: неожиданно, но иначе и не могло, не должно было быть. Неожидан­ ная развязка «Ночной радуги» не вы­ глядит обязательной. В далекую охот­ скую тайгу нежданно прилетает Ле­ рочка. Ее прибытие не доставляет радости мужу — он уже давно смирил­ ся с отчужденностью жены, ее адюль­ терными связями, он с ненавистью вспоминает ее городскую жизнь, «холе­ ные наманикюренные ручки и нагло­ ватые голубые глаза», ее умение в слу­ чае надобности плакать «удивительно искренно и ловко», ее циничные рас­ суждения: «С моей внешностью я на Западе пошла бы далеко. У, меня фи­ гурка и бюст Брижитт Бардо». Но по воле автора эта «росомаха» чудесно преображается, чуть ли не назавтра после приезда в лагерь. Стоило пойти в поход и... перед нами совсем другая Лерочка — «деревенская девчонка, ош­ паренная солнцем... Худенькая... с ли­ нялым ситчиком глаз. Жалкая и трога­ тельная...» Вот случай, когда размеров рассказа не хватило, очевидно, чтобы убедительно показать разительные пе­ ремены, происшедшие с героиней в ре­ зультате приобщения к трудовой дея­ тельности. Для известного канадского писателя Фарли Моуэта и сопровождавшей его в путешествии по Сибири супруги бы­ ла «полной неожиданностью» встреча с якутской девушкой Надей Комаровой — «двадцатилетней красавицей с черны­ ми, цвета воронова крыла, волосами, блестящей кожей оливкового оттенка...» Их поразило, что Надя «выглядела бо