Сибирские огни, 1977, №3

Но природа поверит нам лишь после того, как мы совсем спрячем ружье, зачехлим его навсегда. В сущности охотничьи позывы — не боль­ ше, чем психологический атавизм, зов тех времен, когда человек сам был полузверем и охота была единственным средством его существования. Те времена, слава богу, миновали, человек давно живет не охотой, а трудом, зачем же это возвращение в дикари? Неужто мы не можем обойтись без кровавых развлечений? Нельзя забывать, что коренным образом изменилось численное со­ отношение между человеком и высокоорганизованной фауной. Нас, лю ­ дей, стало много, а птицы и зверя — мало. Все жизненное пространство занято человеком или контролируется им: всюду наши города, аэродро­ мы, дороги, пашни, заводы, огороды и дачи, наши кладбища и стадионы. Крупные дикие звери и птицы живут на остатках жизненного простран­ ства, занятого человеком, на бросовых клочках его, на обочинах цивили­ зации (заповедники считать нечего — они капля в море). Заповедными, то есть запретными в любое время года для стрельбы по живому, надо сделать все леса и степи, все озера и болота, тайгу и тундру и отдать"их птицам и зверям. И это будет справедливо, если мы действительно всту­ пили в век высшей разумной цивилизации. Надо, чтобы выстрел раздавался только по трезвому размышлению, по научному расчету, лишь во благо дикой природы. Образовался в к а ­ ких-то местах излишек зверя, опасный ему же,— делается санитарное прореживание в количествах, основанных на строгом учете. Собственно, выстрел этот будет рукой помощи человека природе, но это ничего обще­ го не должно иметь с тотальным избиением подчистую, которое совер­ шается у нас осенями. Я думаю, запрет развлекаться массовой стрельбой по живому, з а ­ прещение вооруженных нашествий в дома птицы и з в е р я— самый гу­ манный, самый, разумный из запретов. От него никто не пострадает, не умрет с голоду (повторяю, это не относится к профессиональной охоте, которой живут, к примеру, малые северные народы), никто ничего не потеряет, а выиграют все. И мы, люди. И животные. А потомки, которым мы передадим землю обильно населенной, ска­ жут нам искреннее сыновнее спасибо. Эпилог Если вы меня спросите, читатель, исполнил ли Леша свою угрозу, отвечу: исполнил и довольно оригинально. Как было обещано Чакуре, в первом по пути районном селе с рестораном и универсамом, обществом по охране природы и райисполкомом, райгазетой и райотделом милиции он остановился посреди площади и спросил: — Ну, а теперь куда? В райотдел или в ресторан? Я слушаю, Гри­ горий Гаврилович. — Это как понимать, Леша? — Так ,— засмущался Л еш а .— Выбирайте. Вы начальник. — Я выбираю, конечно, ресторан. Только вроде рано обедать. — А мы не обедать. Мы сдать директору всю нашу птицу. Шайдуров потрогал свои кавказские усы, неспешно спросил: — Послушай, Леша. Ты на самом деле хочешь, чтобы у меня были крупные неприятности? — Что вы, Григорий Гаврилович? Наоборот, хочу, чтобы вам люди спасибо сказали . Может быть, в газете о вашем благородном поступке напишут. 11. Сибирские огни № 3.