Сибирские огни, 1977, №3

у них любовь к диким животным,— это легенда вредная, злая, как и всякая заведомая ложь. Признаюсь, я ни за что не поверил бы, что есть люди, этой легенде поклоняющиеся,— она чудовищно алогична,— если бы собственными глазами прошлым летом не увидел развешенные у нас в Академгородке объявления о том, что детский клуб объявляет набор в секцию «Юный охотник». Юный охотник! К сожалению, я не переписал дословно объяв ­ ление, но там говорилось именно об этом — о любви к природе, к диким животным. Не знаю, чему учили в секции юных охотников, но если «гу­ манизму полковника» — «не делать подранков», то ест% как бить все живое наповал, то это страшно. Какой-то злой анекдот: прививать любовь к диким животным, уча убивать диких животных !1 Может ли научить добру выстрел по живо­ му? Чему, как не циничному, рваческому отношению к природе (вполне возможно — и к обществу) может научить подростка участие в «опера­ ции «Котел», которую организовал на озере Конёга «полковник»? Мне могут возразить: случай единичный, нехарактерный, нетипич­ ный. Не все охотники-любители похожи на «шайдуровцев». Не всякая коллективная охота выглядит столь безобразно. Могу заверить, что по­ добная тотальная о х о т а— случай далеко не единичный, думаю, что он, к сожалению, типичный. Несколько лет назад в Баевском районе Ал­ тайского края довелось мне посмотреть нечто пограндиознее. Тот авгу­ стовский вечер до сих пор вспоминается мне как кошмар. ...К шести часам вечера, к началу открытия охоты, на берега двух больших озер собралось не меньше двухсот машин. На перемычке з а ­ долго до ракеты охотники стояли плечом к плечу в несколько рядов. Что началось после ракеты старшего егеря, разрешившего стрельбу, я д аже не берусь описать. Сталинград! Ничего не подозревающая птица, которую спугнули с кормежного озера, полетела прямо на ряды стволов; птицу резали дуплетами, косили, а она все летела, не догадываясь, не успевая сообразить обойти перемычку, и падала, падала, падала... Часа через два все было кончено, и тут произошел грустный эпизод, который почему-то больше всего потряс меня. Плацдарм затих, ничто уже не летало в воздухе, и бойцы вскидыва­ ли ружья на прогудевшего шмеля — живое! И вдруг откуда ни возьмись, прямо на затихшую «армию», на все сотни стволов, летит чирок. Глупый, молоденький селезнишка, нездешний, видимо, искатель приключений своего чирочьего общества. Были в. «армии» нервные люди, и в чирка начали палить чуть не за полкилометра. Наверное, чирок первый раз в жизни слышал выстрелы и, решив, что они не имеют к нему никакого отношения, летел, дурачок, прямо на центр перемычки. «Армия» уже грохотала, безумствовала, а чирок так и не сообразил что к чему, и, когда достиг перемычки, его аж подбросило залпом из десятка стволов! Он был убит, он уже падал, но в падающего палили дуплетами и одиноч­ ными. Снизу, с брков, отовсюду. Упасть ему не дали; еще в воздухе рас ­ терзали, разодрали в клочья; и на землю, на тростник, опускались толь­ ко перья... Какие семена посеет в душе юной, неискушенной т ак а я сцена? Уж только не любовь к младшим братьям нашим по общему нашему дому— Земле. 1 Я не говорю в данном случае о профессиональной охоте. Ей, как и всякой дру­ гой трудной и сложной профессии, предпочтительнее учиться с детства. Но будущего профессионала-охотника учат прежде всего тому, как сохранять диких животных, увели­ чивать их поголовье. Он стреляет не для удовольствия, не ради острых ощущений. Он в природе работает и берет из нее лишь то, что научно запланировано взять, без ущер­ ба для завтрашнего дня природы. В настоящее время сохранение природы без работы охотииков-профессионалов невозможно.