Сибирские огни, 1977, №3

убил налетевшего на него лебедя. Низко над березняком летели две пти­ цы, супружеская пара, Смидович не выдержал, выстрелил и убил одну из них. «Само, собака, ружье пальнуло»,—оправдывался он, опуская глаза. — Сукин вы сын, Юрий Андреевич! — сказал тогда Смидовичу по­ жилой шофер дядя Костя, который в то время возил Шайдурова.—А что я счас сделаю? Сыму с вас ш т а ны— и крапивой. То ли они вам поме­ шали, гаденыш вы эта сий?! Сгинь счас с глаз долой, от греха подальше... Дяд я Костя не охотился даже, а отсыпался за «казенный счет», по­ ка начальство моталось с ружьем по болотам. Или, посвистывая, сидел на бугре и любовался в бинокль миром божьим. Он так и не допустил Смидовича в свою машину, и инженеру пришлось возвращаться домой на попутных. Не заявил никуда о поганом поступке Смидовича дядя Костя только потому, что Шайдуров упросил его не роняДь тень на кол­ лектив и на его личный авторитет. Эту пару лебедей мы каждую весну видели на знакомом озере, при­ выкли к ней. Она была местная: каждый год прилетала на родное гнез­ довье, выводила здесь, а осенью улетала — сам-четверт, сам-пят. И вот подлое ружье «само пальнуло» картечью, огорчив инженера Юрия Смидовича. Один лебедь рухнул, а другой стал испуганно заби ­ рать вверх, ничего не понимая. Лебеди уже привыкли, что в них никто не стрелял. Больше в тех местах мы лебедей не видели, но не угрызения сове­ сти, я думаю, заставили краснеть и прятать глаза инженера. Интелли­ гентный, чистоплотный Смидович (он д аже на охоте причесывался и чистил зубы), наверное, впервые услышал о себе правду, что он сукин сын. И правду эту сказал ему пожилой человек, в сущности его подчи­ ненный. Инженер догадывался, что мы с Шайдуровым не забыли о том, кого дядя Костя пригрозил высечь крапивой. Впрочем, возможно, инженер Смидович вовсе не терзался угрызе­ ниями совести — способен ли человек низкой души чувствовать себя ос­ корбленным? — но все-таки хорошо, если бы в «армии», подобной шай- дуровской, оказывался бы свой дядя Костя! —• Тихо! — шепотом скомандовал кто-то,— Еще один... Прямо на нас не летела, а мчалась огромная птица. Прямо на л а ­ герь, на дымящийся костер, на людей. На инженера Юрия Смидовича. Лебедь летел невысоко и был виден до перышка. Ярко алел его широ­ кий плоский клюв, вытянутые лапы. Подлетая к костру, он повернул го­ лову, чтобы глянуть на землю. Лебедь летел так низко, что, опуская свои загнутые коромыслами крылья, казалось, коснется, заденет нас. Огромные крылья плавно и мощно несли над землей белоснежное стре­ мительное тело птицы. — Ао-ао-ау! Ао-ао-ау! — стонал воздух в его маховых перьях. Видел ли нас лебедь? Конечно, видел. И не боялся. Он привык, что вездесущие шумные существа, сидевшие сейчас вокруг дымящихся де­ ревьев, его не трогают и не грозит ему и на этот раз опасность, и, торо­ пясь догнать сородичей, не стал обходить лагерь, чтобы не тратить д р а ­ гоценное время. Лебедь не знал, что его видит инженер Смидович, чемпион по стен­ довой стрельбе, который мог убить его раз пять, пока он пролетал над лагерем. И убил бы, наверное, окажись этот молодой человек один на один с лебедем-идеалистом. Смидович так и не поднял головы, хлебая свой суп, но я все же успел заметить, как немигающе хищно блеснули вслед лебедю его го­ лубые глаза. И тотчас погасли над чашкой. Повезло на этот раз бесстрашному идеалисту.