Сибирские огни, 1977, №3

зированной организации, которая усыновила и меня грешного, приняв на борт Лешиного газончика. Ш ай д у р о в— высокий брюнет с к а вк а зски ­ ми усами, властным голосом, с лицом человека, привыкшего повелевать, как писалось в старых романах. Ему под пятьдесят, он громкоголос, энергичен, каждое слово его звучит приказом, дискуссии не подлежащим. Будучи меценатом по натуре, Григорий Гаврилович звонит мне, ког­ д а его организация отправляется на охоту, приглашая в моем лице «прессу». Он человек широкой натуры, любитель хоккея с шайбой, фи ­ гурного катания, подледной рыбалки. Его мечта—создать классную хоккейную команду, построить крытый стадион с названием своей ор га ­ низации и принимать у себя балет на льду. Я не знаю, какой Григорий Гаврилович у себя в кабинете, но на охо­ те он прост, доступен, хотя и не рисуется этаким Чапаем — чай пью — садись рядом чай пить! — в то же время позволяет в своем присутствии любые, самые вольные анекдоты. Бывает, и сам р асскажет нечто «остро­ сюжетное». Моего соседа по заднему сиденью зовут Евграф Евграфович Чакура. Держи т ся он надменно, любит, чтобы его слушали, не перебивая, хотя и служит в фирме Шайдурова не то кладовщиком, не то грузчиком при складе. Это богатырь с холодными светлыми глазами и, видимо, недю­ жинной физической силой. Он главный визирь Шайдурова по охоте и рыбалке («пом. по рыбе», его указания т ак же обязательны к исполне­ нию, как и самого Григория Гавриловича). В недалеком прошлом Чакура имел, как он сам выразился, «сро- чок» и, кажется, гордился этим, относясь ко всем, того не имевшим, свы ­ сока, д аж е презрительно. У него я зва желудка , но он курит, пьет водку, и, когда я спросил, зачем он это делает, ведь прямая же дорога на тот свет... — А нам все равно,— усмехнулся Ч а ку р а .— Мне на этом свете уже надоело. В тюрьме был, медведя убил, остальное — муть. Не очень приятное впечатление производила на меня э та загробная бравада. З а т о Л еш а ни о чем мрачном, д аж е грустном думать не любил: его зар яда веселости, оптимизма, думалось, достанет на десятерых. Л еша постоянно острит, над чем-то заразительно смеется, чаще всего над со­ бой. Ростом Л еша с девчонку-пятиклассницу, кудрявый, черноволосый, с пышными смоляными баками, с классическими черными цыганскими глазами навыкате. Не по росту велики у него только руки, и машину этот малышка-цыган водит с каким-то прямо-таки артистическим шиком. Л еш а что-то рассказывает, хохочет, а газончик сам-собой бежит по до ­ роге, сам наддает, обгоняя кого-то, весело тащит з а собой кудрявый хвост пыли. Л еш а — замечательный семьянин: у него четверо ребятишек, собст­ венный дом с огородом и д аж е парником, где он выращивает шампиньо­ ны. Редкое, согласитесь, хобби для цыгана — шампиньоны. Но я знал цыгана, который был председателем колхоза в русской деревне. Он был тоже веселый человек и хороший специалист. Марш-бросок, в ночи — А вон и наши,— ск а з ал Л еш а .— Ух ты! Армия Гудериана! И впрямь армия. Могучие трехосные «уралы», крытые «газы», два автобуса «паза», «уаз», плюс наш газончик. Восемь бортов! Техника внушительной колонной растянулась по обочине дороги — н е просто а р м и я— «мехармия»!