Сибирские огни, 1977, №3

\ Слабее прежнего он стал. Был столько дней силен и сыт. Теперь, как волк, оголодал. И Когюдей-Мерген с юрок Подобный облаку мешок Вмиг торопливо отвязал, Две плитки сырчика достал. Старушка добрая его Сготовила из молока Алтын-Тарги для своего Алыпа, славного сынка. От большей плитки отломил Сил вдвое больше ощутил, От меньшей плитки откусил — И вдесятеро больше сил. Алып легко в седло вскочил И начал парою удил Во рту коня звенеть-играть, За золотую рукоять Он ухватил витую плеть И, повелев коню лететь, По крупу вытянул коня. Меж страшных скал его гоня. Распластываясь, конь бежит, Вытягиваясь, конь летит,— И всколыхнулись небеса. Согнулись вечные леса. И ворон где не пролетал, Над голой, выжженной страной, Где сокол быстрый не мелькал, Над желтой дальней стороной Конь точно ветер просвистел, Туманом белым пролетел. И не ytnen алып вздохнуть, И глазом не успел моргнуть — Конь промелькнул Меж страшных скал И на горе высокой встал. Здесь, у подножия горы. Черна, как ночь, река текла, Рос черный тополь без коры С листвою серой, как зола. С горы кровавый тек туман На землю, что была гола. Тут жил кровавый великан По имени Кара-Кула. Алтайских шестьдесят племен Кара-Кула поработил. Подлунных семьдесят племен В своих рабов он превратил. Черна река — бурлит, ревет. По берегу, мыча, бредет. Как галька, разномастный скот. На берегу ее другом Средь бела дня черно кругом — Как черный уголь, черный скот, Как стаи воронов, народ. Алыпы и кезеры тут — Жабообразные идут, Албаны и зайсаны тут — Змееподобные ползут. Верблюдов черная гряда Траву железную жует, И яков мрачные стада Затмили синий небосвод. Железной изгороди тьма. За нею виден белый скот. Стоит железная тюрьма, И светлоликий в ней народ. Вдали, скотом окружена. Там юрта бедная одна. Мала, как сердце, жилкой дым Восходит к небесам чужим. Старушка древняя видна. Гребет лопатою навоз. Шестидесяти лет она, И ум ее ослаб от слез. В доху с заплатами одет Старик семидесяти лет, В облезлой шапке, с батогом. Качаясь, ходит за скотом. Другие видятся места: Там, среди черного скота. Где скученно живет народ. Как туча бродит взад-вперед Девятилетний черный бык, И каждый рог его велик. Рога огромного быка Насквозь пронзили облака, Неимоверно длинный хвост Вздымает пыль до синих звезд. Негодный, левый рог его Костьми быков облеплен весь. Проклятый, правый рог его Костьми людей облеплен весь. И женщина сидит верхом И правит бешеным быком. Надета шапка до бровей Из перьев филина на ней. Ее лица — угля черней — Не просветляет лунный свет. Ее лица — ночей мрачней — Не зажигает солнца свет. Одежда из шаманских лент Как дым, струящийся во мгле. Коварства и злодейства след Л&жит на молодом челе. Две медные ее серьги Висят, как будто котелки, Поводья — мертвая змея. Из змей живых большая плеть. Склоняясь набок и смеясь, Колдунья начинает петь.