Сибирские огни, 1977, №3

В девятом классе с друзьями впервые попал на Алтай. Мы плутали по лесам, пе­ ребредали речушки, ползали по земляничным холмам, пили воду Алтын-Кёля, ели ал­ тайский хлеб. До сих пор не знаю, что, к великому счастью, удержало меня тогда от зарифмовывания алтайских легенд, сопровождавших свет каждого нашего костра. И долго удерживало потом. Ибо слишком часто мы стремимся съесть яблоко до того, как оно созреет, а наиболее ловким удается смачно хрустеть плодами даже до цвете­ ния яблони. Чтение и редактура переводов современной алтайской прозы открыли мне еще од­ но измерение этой страны. ' И пешее освоение Горного Алтая. И долгие разговоры с тамошними друзьями. И возникновение осознанного и стойкого интереса к тюркскому эпосу, начало по­ нимания его как одного из составляющих своеобразие сибирской поэзии — от Павла Васильева до Леонида Мартынова. Не прошли даром и собственные обращения к эпическому жанру, правда, не всег­ да удачные. Многое для понимания и чувствования тюркского эпоса пришло в работе над триптихом «Бык». Все это сошлось в тот весенний день, чтобы усадить меня за работу... Некоторых удивило мое занятие («Зачем ?», «Пиши свое, пока молод» и пр.). Но перевод «Маадай-Кара» с самого начала был для меня не только целью, но и средством для решения многих сложных вопросов. Например, о соразмерности использования природных ресурсов Сибири (нефть, уголь, лес, вода) и понимания ДУХОВНОГО ПОТЕНЦИАЛА нашего края, уважения, внимания к нему, заботы о нем. Далеко не всем очевидно, например, что Горный Алтай — это не только красоты природы, до наших дней еще никем не загаженные не только реки, из которых (по справедливому утверждению Леонида Чикина) до сих пор можно пить воду; что Горный Алтай — это не только мегатонны железной руды и ку­ бические километры кедровой древесины, но это еще и уходящая в глубокую древность алтайская культура, это современная литература и бесценное, огромное эпическое наследие. Когда говорят: «Сибирь — кладовая», то, видимо, не совсем четко представляют себе, что в «кладовой» этой живут люди и именно они — главная ценность, главный клад Сибири, как и всей и всякой другой земли. «Зачем?» — спрашивали меня. Опускаю ряд ответов, привожу два последних: з а ­ тем, чтобы помочь, наряду с работой других товарищей, сохранить своеобразную черту Новосибирской писательской организации, с основания своего связанной с Горным Ал­ таем, его народным эпосом, становлением его литературы; черту, которая в последние годы несколько размывается. «Зачем?» Затем, хотя бы, чтобы помочь алтайским ребятишкам на их родном материале изучать русский язык. О сложностях и особенностях поэтичеркого перевода говорится достаточно полно, выходят теоретические труды, идут дискуссии, поэтому, не останавливаясь на общих вопросах, перейду к конкретным. Ритм (ямбический восьмисложник) избран не случайно. Он наиболее соответству­ ет ритму подлинника, это ясно прослеживается при чтении записи сказания. Алыпа лик красней огня... Алып юзи кызыл ортий... Четкая цезура, редифы — ритмические элементы песенности эпоса .Алтая — в пере­ воде представлены, но не всюду: потери, неизбежные при переводе не столько с алтай­ ского на русский, сколько с песенного на письменный. Рифмы. Вариативность их (парные, перекрестные и пр.) призваны для передачи аллитерационной насыщенности стиха алтайского и его рифмы как таковой, присутст­ вующей не только в окончаниях многих строк, но и в их началах. Единоначалие — х а ­ рактерная черта тюркского эпоса. Сохранить ее по всему тексту невозможно без утраты смысла, да и не всегда нужно, потому что на русском это будут рифмы не для уха, а для глаза. Единоначалие в переводе появляется в устойчивых эпических выражениях, синонимически параллельных строках, это токже особенность тюркского эпоса. Владения Маадай-Кара, Вместилище его добра. Или такой пример: Каан-злодей Кара-Кула Положит на рукав башку. Клыкастый конь исчадья зла Подохнет, рухнув на скаку. Иногда графическое единоначалие дополняется еще и рифмой внутри строки, как ана­ логом начального созвучия и элементом аллитерационного строя: