Сибирские огни, 1977, №3

стал их целовать, сжав Юлькино лицо ладонями и погружаясь с нею в глубину. А потом целовал еще и губы и, кажется, лоб. Целовал до тех пор, пока хватило дыхания. Юлька слабо отбивалась, отворачивала лицо. Они долго отдыхали на берегу. — Я могла утонуть,'— сказала она, глубоко дыша. Глаза ее тут же уходили в сторону, как только она встречала его взгляд.— И еще я хочу пить. Он сбегал к ларьку за лимонадом. — З а солнце.— Он поднял свой стаканчик из плотной бумаги. Юлька улыбнулась, но ничего не сказала. — Ты очень любишь читать? — спросила она чуть позже.— Ты же у нас — интеллектуала Что-то в ее голосе насторожило его. — Юля, дело совсем не в том, интеллектуал или не интеллектуал,— сказал он приглушенно.— В наше время обходиться без книг — это все равно что отказаться от электричества и жить при коптилках. — Да?.. Теперь и я читаю да читаю. Но не для того, чтобы стать интеллектуалкой. Времени много. Никуда не надо идти, только и заботы, что сбегать в столовку. Больше всех люблю Андерсена. Еще с детства. С того дня, как прочитала его сказку «Дикие лебеди». Он такой смешной и такой некрасивый на портрете: Но никто так, как Андерсен, не любил людей. И все, что есть вокруг. Такой вот песок...— она просыпала сквозь пальцы горсть песка.— И каждую травинку. Он не отрывал взгляда от ее глаз. Они были то очень ясными, то в них сгущались тени. — Теперь буду и я любить Андерсена. — Д а ? — она медленно осмотрела его лицо и, как ему показалось, с какой-то печалью.— Боря, хорошо быть звеньевым? — Хлопот больше — и всё. Когда был звеньевым Марк, я ни за что и ни за кого не отвечал. — Теперь он ни за что не отвечает. Вы с ним местами поменялись. Но ему там, наверно, все равно трудно. Все кругом не свои. Он же не ск аже т никому, что ему плохо. Промолчит, перетерпит. Ты вот не про­ молчишь, все выскажешь. — Ну, не всегда. — Вообше-то, Галка сказала мне, что ты хороший. — Ну?.. А сама как считаешь? Она передернула плечами. — И я , конечно, так же. Ты вообще далеко пойдешь... — Если милиция не остановит. Юлька засмеялась. — Любезничаете? — на песок рядом села Сашина жена Галка. Она только что вышла из воды, была мокрой. И Саша был таким же, он лег неподалеку от нее.— Д о чего же хорошо! — Галка опрокинулась на спи­ ну и раскинула на песке руки.— Песок отличный! Не зря мы за ним в такую д ал ь ездили. Этим летом пляж взяли под свой контроль комсомольцы стройки, и песок сюда возили в самом деле издалека; но зато навозили такого, как надо — мелкого и золотисто-белого. — На той неделе нам квартиру дают!—похвалилась Галка .— В чет­ вертом микрорайоне. Второй этаж. Балкон. Придете на новоселье? — Конечно! — с казал Борис.— Саша, идем вводу? — Нет. Я полежу. — Никто не идет? — Борис взглянул на Юльку. — Нет,— ск а зал а она.— Мы же только что оттуда. — Ну и лежите. А я пойду.