Сибирские огни, 1977, №2

За неделю мы уже значительно «отошли», вид даже приобрели здоровый. Зима была такая тяжелая, нервы так истрепались, что от­ дохнуть месяц не грех, хотя мне уже начинает становиться совестно». Надежда удержалась от подробностей. Почему зима была тяже­ лой и почему истрепались нервы. Марья Александровна поймет,— до нее теперь уже дошла книга «Шаг вперед, два шага назад», да' и мно- Уое она знает из рассказов Кржижановского. Хотя Глеб, став прими­ ренцем, мог и умолчать о гнусностях, творимых меньшевиками. Владимир время от времени подходил к окну, бросал взгляд на мелкую серебристую рябь Лемана, похожую на рыбью чешую, потом оглядывался на жену. У нее возле розоватой мочки уха покачивалась тонкая, прядь водос,— она продолжала вести строчку за строчкой, слов­ но нанизывала бисер: «Маняше я напишу, вероятно, сегодня вечерком, а пока крепко, крепко вас обнимаю, мои дорогие, крепко целую. Ваша Надя.» Выпрямилась на стуле. Владимир быстро подошел, взял перо из ее р^к и, склонившись над сдолом, набросал внизу листа: «Дорогая мамочка! Приписываю наскоро пару слов. Большущий привет Маняше и поздравление с свободой. Тебе надо непременно, от­ дохнуть летом. Пожалуйста, переберитесь куда-нибудь на лоно приро- ’ды. Мы гуляем и отдыхаем отлично. Крепко тебя обнимаю. Твой В. Ульянов.» С ними пошла Зверка. Так ласково они называли свою ровесницу Марию Моисеевну Эссен, участницу революционного движения уже далеких девяностых годов/когда под ее тайными письмами стала появ­ ляться подпись — Зверы. Два года назад Эссен бежала из Якутки, Где ей по приговору по­ лагалось отбыть еще три года, и в Женеве, став большевичкой, подру­ жилась с Ульяновыми. Последние месяцы жила в их квартире, помога­ ла во всех партийных делах. Они шли по берегу озера. Миновали окруженные виноградниками курортные городки Веве, Кларан, Монтрё. На противоположной сторо­ не Лемана вонзились в синее небо острые шпили Савойских Альп. На каждом шагу им встречались щебечущие студентки, разодетые туристы, медлительные рантье с тросточками. Зверка, не останавли­ ваясь, прислушивалась к разноязычному говору, на окраинах присмат­ ривалась к недорогим пансионам, до крыш увитым плющом и с розами у входа. Вот здесь бы пожить месяц, покупаться в чистой, как хрусталь, воде! Но Ульяновы шли, не задерживаясь в городках, и приостановились лишь тогда, когда прямо из озера, отбрасывая густую тень, поднялись мрачные стены страшного средневекового замка. Вода возле них была черной, как деготь. Таких ужасных тюремных стен Зверке не доводи­ лось видеть на всем пути до Якутска. Слегка ахнув от неожиданности, она полушепотом начала повторять байроновские строки: На лоне вод стоит Шильон; Там, в подземелье, семь колонн Покрыты влажным мохом лет. На них печальный брезжит свет.... Колонна каждая с кольцом; И цепи в кольцах тех висят; И тех цепей железо — яд; Мне в члены вгрызлося оно; Не будет врек истреблено Клеймо, надавленное им.