Сибирские огни, 1977, №2

тайный груз, доставленный из-за границы. От Ленина! Оказывается, привезла листовки и два свежих номера «Искры», сказала, чтобы пер­ вым долгом прочел статью «Революционный авантюризм». Прочел дважды. Не статья, а пламя! Досталось там так называемым социали- стам-революционерам на орехи. Их бомбы ничего ведь не изменят. Сло­ во сильнее бомбы, хотя в решительной схватке, в бою, и без нее не обой­ тись. В обоих номерах отчеркнул статью красным карандашом, дал про­ честь жене. Утром Катерина швырнула на письменный стол: — Не убедил! Герои всегда будут героями! Сатрапов устрашат, му­ жика поведут за собой. — Чепуху городишь, мила-ая! — перебил ее, запрятывая газеты в тайник стола.— Пойми же, наконец, что сила у мастеровых. У них — железо, у твоих мужиков — дреколье. А без железа царизм не свалить. Вот штука-то,в чем. Зело поспорили. Под конец сказал ей, как мог, помягче: — Мне жаль тебя, Катя, не ту дорогу выбрала, по которой иду я. Твоя ошибка... — Нет, не ошибка. — Ну, скажем, заблуждение. Ваша эсеровская партия — сухая гро­ за: молнии сверкают, а толку нет... Э-э, да что говдрить... Махнул рукой, с головной болыб ушел на Откос, на свежий ветер... Днем раньше там провел с Человечинкой несколько волнующих ми­ нут. Был вечер. По Заволжью шла грозовая туча. Ветвистые молнии били в землю. По фиолетовой глади Волги шли пароходы, белые, как чайки, гудками прощались с городом. Маруся,— хотелось вслух назы­ вать ее так,— остановилась, вскинула красивую голову: — Люблю грозу... -— В начале мая, когда весенний первый гром... •— Всегда люблю!.. Вот такую! Когда удар за ударом! — Я тоже люблю! — он впервые взял ее под руку.— Дышится лег­ че. И силы прибавляет! — Верно! И в этом у нас... Как бы тебе сказать?.. Единомыслие, что ли... Рука была покорная. А поцеловать на прощанье, хотя бы в щеку, он, дурачина, не решился. Наверно, в душе назвала его чудаком. Проводил до извозчика. Шепнул: — Извини, вместе нам рискованно... — Боишься? — сверкнула она золотисто-карими глазами, будто в них отразилась молния.— Своей богоданной Екатерины Павловны? — спросила жестко, высвободила руку. — Как бы не прицепился «хвост»,— я же поднадзорный. Катерину назвала с горечью, и не случайно,— в предыдущие поезд­ ки жена была с ним. О них даже говорили как о примерной паре. Теперь, слава богу, он ехал один. И спешил в Москву на встречу Нового года. Разволновавшись, долго не мог заснуть, а когда сон сморил — при­ снилась Человечинка. Будто итальянская мадонна спустилась к нему из багетной рамы. Только на руке держала не младенца, а голубя. И птица ворковала: «Здравствуй!.. Здравствуй, доро-гой!..» Сердито плескалось море о камни, гнулись до земли листья пальмы и вдруг скры­ ли ее. Метался по густой роще — не нашел. Звал — не дозвалс'я. Проснувшись, глянул в окно. За ним бушевала вьюга, кидала на стекло снежную крупу. Над умывальником долго плескал в лицо пригоршни холодной во­ ды. Вернувшись в купе, вставил папиросу в янтарный мундштук, заку­ рил, задумчиво спрашивал себя: