Сибирские огни, 1977, №2

Мартов через два дня, на тридцать пятом заседании, придя в себя, при чтении этого протокола скажет: не слышал слов Ленина о том, что проект редакционной тройки был предложен им, Мартовым. Если бы слышал, опротестовал бы. А Ленин уже перешел к политическим разногласиям т:. Мартовым. Это слово он подчеркнул энергичным жестом. Оказывается, они, сторон­ ники двух линий, говорят здесь даже на разных языках! Съезд сделал крупный политический шаг, свидетельствующий о выборе одного из на­ метившихся теперь направлений в дальнейшей работе партии. — И меня ни капельки не пугают,— кинул Ленин руку вперед,— страшные слова об «осадном положении в партии», об «исключитель­ ных законах против отдельных лиц и групп» и тому подобное. По отно­ шению к неустойчивым и шатким элементам мы не только можем, мы обязаны создавать «осадное положение», и весь наш устав партии, весь наш утвержденный отныне съездом централизм есть не что иное, как «осадное положение» для столь многочисленных источников политиче­ ской расплывчатости. Против расплывчатости именно и нужны особые, хотя бы и исключительные, законы, и сделанный съездом шаг правиль­ но наметил политическое направление, создав прочный базис для таких законов и таких мер. Бауман, аплодируя, переглянулся с Шотманом: «Вот это речь! Це ­ лая программа! Не правда ли?» И в жарких глазах того прочел: «Под­ линно рабочий вождь! Несгибаемый!» Меньшевики на некоторое время растерянно умолкли, и голосова­ ние за первую тройку прошло довольно спокойно. Комиссия, собрав з а ­ писки, подсчитала голоса, а Красиков на правах вице-председателя объявил, что редакторами избраны: Плеханов, Мартов и Ленин. Мартов растерянно повел плечами: оказывается, большевики пода­ ли за него свои голоса! Похоже, что и Ленин отдал свои два голоса! По-прежнему стоит за тройки! Ну нет, на такую приманку он, Мартов, не поймается. Он не какой-нибудь пескарь — покрупнее и осмотри­ тельнее. И он, повертываясь на стоптанных каблуках то к одной, то к другой половине зала, то к бюро съезда, высокомерно объявил: — Я отказываюсь от чести, мне п-предложенной... Фактически вся партийная власть передается в руки двух лиц, и я слишком мало доро­ жу званием редактора, чтобы согласиться состоять при них в качестве т-третьего. «Мартову очень хочется быть первым,— понял Бауман.— И, когда он гордо выступал от имени четверых, на какое-то время чувствовал се­ бя первым!» А тот, внося замешательство, подбросил подстрекательскую фразу: — В качестве редакции мы выбрали недееспособную коллегию... Выход удачно предложил Красиков: двое кооптируют третьего. За это проголосовали все большевикц. За тройку ЦК голосовали путем тайной подачи записок. И во вре­ мя подсчета голосов делегат «Южного рабочего» Левин, представитель «болота», проворчал: — Ясно: «компактное большинство» голосует, как один человек, по знаку своего вождя! Избранными оказались: Ленгник, Кржижановский и Носков (Гле­ бов). Чтобы не нарушать конспиративности ЦК, которому предстояло работать внутри России, председатель съезда по договоренности на­ звал только одного Глебова. Председателем Совета партии по запискам избрали Плеханова. «Компактное меньшинство»,— этим выражением горделиво козырнул Троцкий,— уклонилось от голосования.