Сибирские огни, 1977, №2

И, странное дело, никто на них не прикрикнул, никто не потребовал замолчать. Более того, полицеймейстер поехал впереди демонстрантов, не отрываясь от них. Песня оборвалась на несколько секунд — студенты переглянулись. Что это такое? Демонстрация с разрешения властей? Как в Англии?! Невероятно! Но факт оставался фактом. Полицеймейстер ехал впереди, казалось, с невозмутимым спокойствием. На тротуарах останавливались прохожие, недоуменно хлопали ру­ ками по бедрам: — Господи, что творится! — Спаси и помилуй!.. Молодые парни подстраивались в конце колонны: — Молодцы студенты! — Терпенье, видать, кончилось. Запевалы гремели: За тяжким трудом, в доле вечного рабства Народ угнетенный вам копит богатства... Сотни голосов подхватывали: Но рабство и муки не сломят титана! — На страх, на страх, на страх вам, тираны! На мостике через Ушайку по обеим сторонам у перил столпились горожане. Выше всех голова Николая Большого. Он, сдернув с себя шапку, помахал колонне: — Эй, ребята! Поберегитесь! Но беречься было уже поздно. Полицеймейстер, съехав с мостика, махнул рукой в белой перчатке и, повернув коня в сторону базара, з а ­ шумевшего, как потревоженное осиное гнездо, гаркнул: — Братцы, с богом! Лупи смутьянов! От мясных лавок, от соляных, скобяных и шорных лабазов мча­ лись, засучивая рукава, бородатые хозяева; дюжие приказчики успели заранее повыдергивать супони из хомутов и превратить их в плети. Скобянщики вооружились — кто ухватом, кто клюкой, кто топорищем. Запоздавшие подготовиться выламывали штакетины у соседнего пали­ садника. Раскрасневшийся, как печная заслонка, хозяин рыбного лаба за впопыхах схватил за хвост длинную щуку и бежал к свалке, махая ею, будто саблей, и орал широко открытым, мохнатым от рыжей щетины, ртом: — По го-оло-овам!.. Норови, братцы, по голова-ам!.. Т а к вот! Эдак вот! Стоявшая наготове пожарная команда и ломовые извозчики вмиг загромоздили улицу бочками да санями, встречали ударами кулаков в зубы. А обороняться студентам нечем — под ногами гладко укатанный снег. Ничего не ухватишь. И все же изловчился один паренек, запустил в полицеймейстера оказавшейся в кармане' кедровой шишкой, поставил ему синяк под глазом. Бежать демонстрантам было некуда — только отступать от го­ гочущих побойщиков, подкреплявших удары трехэтажным матом. Молодой голос с хрипотцой стегнул полицейских по ушам: — Долой самодержавие! Те, отбежав к базару, подзывали с биржи легковых извозчиков; избитых до крови студентов отправляли в больницу, остальных — в городскую кутузку. А между базаром и мостиком продолжала неистовствовать з арож ­ давшаяся черная сотня. Настигая студентов, «братцы» били со всего плеча, валили с ног, приговаривая: