Сибирские огни, 1977, №2

оценили по достоинству, она редко печа­ талась, а для меня «Возвращение Буд­ ды» — одна из существенных и привле­ кательных граней писательского обли­ ка Всеволода Иванова». В «Возвращении Будды», как верно отметила в свое вре­ мя критика, Вс. Иванов «попытался выскочить из тундр и тайги в ширь горо­ дов, культурных сложных типов, труд­ ных психологических положений и про­ блем». На фоне советской литературы 1922—23 годов эта повесть видится ныне смелой и новаторской. В ней, в частно­ сти, была «предсказана» и психологи­ ческая (драматическая) углубленность «Тайного тайных», и особый интерес к вечным философским проблемам, явно ощутимый в этом сборнике рассказов (из него в рецензируемой книге пред­ ставлено несколько лучших). «Тайное тайных», как подается эта формула в рассказах Вс. Иванова,— это извечные, сокровенные, неосознанные человеческие желания и чувства. Чем более духовен человек, тем опосредован­ нее, обусловленнее правит им «тайное тайных». Но зато подобная духовность влечет за собой бессчастие (ведь сча­ стье — в бездумном следовании своей природе и подчинении «миру»). Или бес- счастье духовности, когда за познанием «тайного тайных» грядет потеря гармо­ нии и простоты, или счастье «бездухов­ ности», если «тайное тайных» правит безраздельно,— в таких контрастах раз­ вивается психологическая мысль Вс. Иванова. Сборник «Тайное тайных» Вс. Иванов называл «главнейшим трудом в области рассказа», «своеобразной лабораторией в области стиля». На страницах записных книжек он так «расшифровывал» существо своих исканий, полемически отрицающих за­ воевания эпохи орнаментализма и ге­ нетически тяготеющих к Бунину. «...Я хотел выработать стиль ясной простоты с сохранением внимания к образной де­ тали и строгим отбором образных ассо­ циаций, подчеркивающих психологиче­ скую углубленность рассказа». Так, именно из образных деталей (конкрет­ ных и одновременно многозначных), об­ разующих сложные ассоциации, выра­ стает диагноз социального состояния сибирской деревни середины 20-х годов, который несет в себе рассказ «Плодо­ родие». «Там все мои последние ду­ мы»,— характеризовал этот рассказ Вс. Иванов, посылая его Горькому в 1926 году. В разделе «Всеволод Иванов о себе» даны две автобиографии: 1922 и 1924 го­ дов. Драматические эпизоды эпохи граж­ данской войны не вызвали в душе будущего автора «Партизанских пове­ стей» страха перед жизнью. «И тому, что жив, радуюсь»,— именно это ощуще­ ние породил у него трагический опыт, и его пронес Вс. Иванов через все твор­ чество. Недаром с годами оно завоевы­ вало все большую любовь читателей. Сборник, выпущенный Кемеровским из­ дательством, безусловно, еще более рас­ ширит их круг. Е. КРАСНОЩЕКОВА