Сибирские огни, 1977, №2

А вот штрихи из описания самого это­ го сражения. Они сосредоточены в глав­ ках «Рубеж», «Рубеж (продолжение)» и в письмах, присланных автору участни­ ками битвы (главка «Из писем»), 6 июля дивизию на машинах и в пешем строю перебросили на стык 70-й и 13-й армий. В пути колонну обстреляли фашисты. Полки Сибирской заняли рубеж , к кото­ рому отходили, сдерживая натиск врага, 6-я гвардейская и 175-я стрелковые ди­ визии. Встреча с отступающими—не луч­ шее предзнаменование, но отступление отступлению — рознь. Это были не раз­ битые части, даж е у раненых — автома­ ты. И полки сражались. 140-я стрелковая дивизия оборонялась в районе селений Самодуровка и Теплое. Именно здесь, на стыке двух армий, особенно силен был натиск врага. В первые два дня боев на дивизию наступали две немецкие танко­ вые дивизии и одна пехотная. Важней­ шая задача наших бойцов—лишить нем­ цев таранного танкового удара. Эта за ­ дача легла на плечи артиллеристов и танкистов. «И броня, прославленная, ле­ гированная, высокосортная немецкая броня, сдала, словно бы лопнула от не­ бывалого непредусмотренного накала,— пишет В. Кардин.— Спешившие за ней потные солдаты в расстегнутых серо­ зеленых мундирах с закатанными рука­ вами падали на горячую землю. Как бе­ жали волна за волной, так бессчетными волнами полегли на холмистых полях в самом центре России». Но и мы не досчитались многих в сво­ и х рядах. 513 человек было убито в ди­ визии только за один день 10 июля 1943 года. В рукописных заметках начальни­ ка штаба армии генерала В. М. Шарапо­ ва сказано: «Упорно дрались в окруже­ нии 7-я, 8-я роты 96-го стрелкового пол­ ка, а когда в распоряжение рот прорва­ лись танки противника, роты погибли, но не сдались врагу...» Затем — новые бои, пока наши войска не перешли в решительное наступление, а в честь победителей не прозвучали первые артиллерийские салюты в Мо­ скве... Бои на Десне, потом Снов, Трубеж , Сож, впереди — Днепр, Висла, Карпаты... Главным в книге В. Кардина являет­ ся, конечно, показ людей, встречи с ни­ ми, переписка, и з чего складываются как бы коллективно нарисованные пор­ треты известных, малоизвестных и поч­ ти неизвестных воинов Сто сороковой сибирской... В главке «Факты и сказа­ ни я о генерале Киселеве» автор емко и крупно выписал образ сильного и воле­ вого командира дивизии Александра Яковлевича Киселева, имевшего боль­ шой опыт ведения боев, мастерски при­ менявшего в них различные тактиче­ ские приемы. Скромный и энергичный, он был очень внимателен и отзывчив к своим подчиненным, беспощаден к проявлению трусости в любом виде. Це­ нил честность. Стоял на одном: только честный смеет глядеть людям в глаза. Генеральские погоны не возносили Ки­ селева над солдатами. Он часто повто­ рял: «Без солдат я ноль». Он дорожил солдатом, умел слушать его, любил мет­ кое словцо. Однажды спросил у солдата, хлебавшего суп: «Как оно, первое-то?»— «Майорский суп, товарищ генерал, про­ светов много, а звездочка одна». И, ког­ да потом нужно было пожурить хозяй­ ственников, генерал пускал в ход этот «майорский суп». Когда его упрекали за то, что он часто рискует жизнью, лю­ бил отвечать: «Моя пуля еще не отли­ та...» Но все ж е и его подкараулила ко­ сая: 24 января 1945 года близ местечка Тшеболь генерал Киселев, Герой Совет­ ского Союза, был смертельно ранен ос­ колками мины. Ну, а каков его, скажем, комиссар, начальник политотдела Арчил Семено­ вич Майсурадзе? Автор знакомит с ним читателя в главке «Кто ты есть?» В нем было что-то отеческое, ему всегда необ­ ходимо, чтобы его люди росли: «Чело­ век должен расти. Не растет — не че­ ловек». Сам из сирот, Арчил Майсурад­ зе совсем юным попал в армию, чтобы взяли — прибавил себе год. В пятнад­ цать лет — в пехотной школе, с девят­ надцати — на границе. Он — среди са­ мых молодых депутатов Верховного Со­ вета СССР первого созыва и делегатов XVIII съезда партии. Будучи депута­ том, жил в коммунальной квартире и оставался в ней до конца. Из окружения в начале войны Майсурадзе вышел с двумя ранениями и нервной экземой. Раны зажили. Экзема осталась. Но он никому не жаловался. «Голова его ра­ ботала ясно, глаз ничего не упускал... Он не любил трусости... Замечал ее, и на человеке, будь тот в высоком зва­ нии, имей какой угодно опыт, категори­ чески ставился крест». Майсурадзе любил афористичность, не чурался пара­ доксов: «Война—это когда убивают луч­ ших», «За прошлые заслуги аплодируют один раз», «Для чего нужен политотдел корпуса? Чтобы было куда посылать копии» и т. д. На совещаниях любил Майсурадзе, бывало, спрашивать: «Ка­ ким должен быть политработник?» И сам ж е отвечал: «Политработник дол­ жен быть шустрым, быстрым и снова шустрым!» Слово «шустрый» (он про­ износил его с акцентом) у него означа­ ло: ' собранный, оперативный, быстро принимающий решение, смело действу­ ющий в любой обстановке. Случалось, что Майсурадзе, сгоряча, грозил кому- нибудь из политотдельцев, и самой страшной угрозой было послать прови­ нившегося «в первый взвод, в первую роту». «Помнишь Молотычи (или Десну, или Обыдру, или Заршин — здесь вела дивизия самые жаркие бои. — А . К.)? Пойдешь, когда будет такой бой». Но дальше Майсурадзе уточнял—только не сегодня! И улыбался. Без надобности Арчил Семенович и сам в огонь не лез, но когда лез, уйти не заставишь. Май­ сурадзе ценил смелость не только ф и ­ зическую, но и смелость мысли, суж д е