Сибирские огни, 1977, №2

края. Да, работа везде работа, и если за­ работки достаточны, то даж е более высо­ кая оплата труда не всегда может побу­ дить к перемене местожительства, ибо человек предпочитает держаться при­ вычного, знакомого — лучше синицу в руках, чем журавля в небе! Если челове­ ка не обуревает неукротимая тяга любо­ знательности или не побуждают другие серьезные мотивы, он не очень охотно покинет насиженные места, тем более, если'это связано с риском и расстоянием не в одну тысячу километров. И хотя вопрос о росте народонаселения специ­ ально не поднимался, мне кажется, что состояние дел в условиях высокого уров­ ня урбанизации населения в Сибири су­ щественно не отличается от демографи­ ческих показателей в европейской части страны. На размеры семьи оказывают решающее влияние определенные, не всегда осознанные факторы, как-то: до­ ходы семьи, квартирные условия, рас­ ходы на обучение и т. д. Несомненно, в ближайшее время произойдут значи­ тельные изменения в лучшую сторону, и это будет способствовать успешному урегулированию проблемы нехватки ра­ бочей силы. Прогуливаясь по Академгородку, мы, в основном, смотрели вверх, любуясь мно­ гоэтажными зданиями институтов, сту­ денческих общежитий, жилы х корпусов, могучими кронами сосен-великанов. Но вот перед нами открылся своеобразный музей археологических памятников, све­ зенных и выставленных во дворе коттед­ ж а одного из видных ученых. Мы оста­ новились, я закурил, бросил спичку на землю и наклонился, чтобы загасить ее. И тут взору моему предстало нечто при­ вычное: — Смотри-ка, никак, знакомый! — не­ вольно вырвалось у меня. У бровки дороги белела круглая го­ ловка одуванчика, словно подзадоривая ребятишек сорвать ее и сдуть серебри­ стый наряд, вцепившиеся в миниатюр­ ные парашютики семена. Дети зовут этот цветок у нас еще солнечными часами, так как он — по их представлению — по­ казывает, который час. Времени столько, сколько потребуется дунуть, чтобы с го­ ловки полностью облетели семена. Одуванчик заставил меня более при­ стально оглядеться вокруг: что за расти­ тельность у меня под ногами? Сразу же бросилось в глаза, что ученые не уважа­ ют культивированные цветы, предпочи­ тая им естественную растительность, сохраняя то, что природой было создано здесь тысячелетиями. Я стал с жаром объяснять нашей компании, что с изум ­ лением не н ахож у среди трав и цветов ни одного вида, который был бы мне не­ известен по родному селу! Меня это от­ крытие просто воспламенило. Чем это можно объяснить? Я проделал путь более чем в шесть тысяч километров, а тут те ж е самые травы! Теперь обращаю вни­ мание и на растущие вокруг деревья. — Это тополь,— говорит Давид. — Так и у нас это дерево называется «топой»! — восклицаю я. — Неужели? — удивляются сибиряки. И вдруг меня словно осеняет: так вот почему, думаю я, мне все время кажет­ ся, будто я не на чужбине, а у себя дома! Я стал рассказывать об этом товарищам, совершенно не желая льстить им. Когда мы спустились к берегу Оби, меня охва­ тило такое чувство, словно я уж е бывал тут. Ступая по топкому песку, я подо­ шел к воде, зачерпнул ее ладонями. Ка­ кой знакомый запах! Вода в Оби очень чистая, как в реке Хернад, в которой мне приходилось столько купаться. Там тоже берега утопают в тополях. «Уж не от этого ли и запах у воды одинако­ вый?»— пронеслось у меня в голове. — Мы, мадьяры, раньше вас побывали в этих краях! Что вы на это скажете? — неожиданно обратился я к сибирякам. — Может быть,— соглашается со мной улыбающийся молодой писатель.— Как известно, родственниками венгров по языку являются обские угры: манси и ханты (ранее именовавшиеся вогулами и остяками). — Уж не хотите ли вы сказать,—весе­ ло спрашивают меня,— что в вас говорит инстинктивное чувство, воскрешающее память о прошлом) предков? В ответ я лишь пожимаю плечами: не знаю, что это такое, одно лишь точно — хотя мне никогда прежде так далеко от дома не приходилось забираться, все ж е я побывал в нескольких европейских странах, но нигде ни разу не приходи­ лось ощущать ничего похожего. Не иск­ лючено, сознание того, что в доисториче­ ский период в этих краях жили наши родственники, каким-то странным, неви­ димым образом оказывает влияние на мои ощущения, внушает что-то необъ­ яснимое. Вместе с тем, все это представ­ ляется мне довольно странным, так как до этого мне в голову не приходили ни­ какие мысли о родственниках по языку. И когда летели в самолете, и прежде — ничто не напоминало ни о чем подоб­ ном. Когда нужно было отправляться в путь, я раскрыл карту и нашел на ней Новосибирск. От большого расстояния, которое мне предстояло преодолеть, ста­ ло как-то не по себе, но никаких иных чувств я не ощутил. О том, что я от­ правляюсь на родину предков, такой мысли вообще не возникало у меня. Не исключено, что потребовалось немало иных незаметных для восприятия ингре­ диентов, которые могли неожиданно с такой силой вызвать это необычное ощу­ щение, поднявшееся из глубины подсоз­ нания подобно мыльному пузырьку. Это натолкнуло на объяснение, «подобное сказке» нашего происхождения. — Посмотрите на меня,— обратился я к товарищам,— есть ли в моих чертах что-нибудь, напоминающее восточноази­ атское происхождение, или ж е по внеш­ ним чертам я выгляжу европеоидом, как принято делить людей по антропологи­ ческим типам? 11. Сибирские огни № 2.