Сибирские огни, 1977, №1

— Нет, пока читаю. — Смотри, я Надюше напишу, как ты от-ды-ха-ешь. — Отлично отдыхаю! Ты знаешь, эта прогулка до почты и обратно доставляет мне большое удовольствие. — Хороша прогулка — двенадцать километров! — А я в Шушенском хаживал во много ра з дальше — привык! Сестра подсаживалась к нему и оглядывала стол близорукими гла ­ зами. Сегодня она спросила, что прислала ему жена в том большом п а ­ кете, который он принес перед самым обедом. Наверно, не утерпел и еще по дороге заглянул в него? Приятные ли вести? — Корректура моей «Аграрной программы». Ты знаешь, с четвертой книгой «Зари» мы ужасно задержались — надо спешить. И Надя уже ус­ пела прочесть, отправить в типографию. А мне — второй экземпляр. При ­ слала т акже статью Плеханова, которую он согласился поправить, и сделал отлично, как это ему часто удается. Пойдет передовой в двадцать втором номере. И еще прислала свежие корреспонденции для «Искры».— Владимир шевельнул на столе бумаги.— Есть кое-что весьма примеча­ тельное. Д а вот хотя бы это.— Ладонью разгладил сгибы на письме, оставшиеся после двухкратной укупорки в конверты.— Из Красноярска. Почитай. Анна в зяла два листка и, чтобы не мешать брату, пересела поближе к окну. Уткнувшись в первую страницу, невольно улыбнулась: Володя уже написал заглавие для наборщика: — «Из писем ссыльных студентов». И это он называет хорошим отдыхом! В письмах студенты рассказывали , как их отправляли из Бутырской тюрьмы. День прошел в сборах и волнениях. На прощальный обед со­ брались в четвертой камере. Говорили речи. Без обиняков называли, кто их враг и чего они добиваются в борьбе. Надзиратели д аже не посмели прерывать. Потом началось прощание с теми, кто еще оставался в тюрь­ ме, сквозь решетку пожимали им руки. А во дворе уже стоял конвой. При выходе запели: «Если погибнуть придется в тюрьмах и шахтах сырых, дело всегда отзовется на поколеньях живых». В камерах услы­ шали товарищи, участь которых еще не была решена, и подхватили песню. З а воротами тюрьмы поджидали курсистки, собравшиеся на про­ воды... Милые, бесстрашные девушки! На вокзале новоиспеченных «преступников» втолкали в два вонючих вагона с решетками на окнах, началось нескончаемое путешествие в Сибирь. И вот они в красноярской пересыльной тюрьме... Перевернув лист, Анна в такт чтению возмущенно покачивала головой: «Москвичей здесь много, и их уже развозят на места жительства, около 30 человек из них отправляют в Якутскую область, 6 курсисток отправляют туда на четыре года. Поймите весь ужас положения, когда каждую из них посадят в какой-нибудь, в лучшем случае, город Якутки одну, в глуши, где нет ни дорог, ни почт... Только здесь можно понять, что это значит». «Посмотрели бы вы,— продолжала читать Анна,— в какой грязи держа т здесь арестантов. Двое из москвичей — один студент и одна курсистка — заболели здесь тифом. Их посадили в больницу, но ухода за курсисткой почти не было. На ночь ее запирали на замок в барак, лишая всякой медицинской помощи. Студент очень плох. Наверно, не без следа для них прошла 6-дневная голодовка в Московской тюрьме. Пищу дают гнилую д аже больным, что же дают здоровым арестантам? 95 процентов больных болеют катаром желудка... О сибирских ужасах распространяться не буду. Главная тема — все тот же произвол, наси­ лие, беззаконие. Жизнь человеческая не ценится...»