Сибирские огни, 1977, №1

народники... Вот н ежданная радость! Он, Бабушкин , здесь в Германии, увидится с Теткой! > С бумажкой в руке Иван Васильевич повернулся к выходу, вмиг з а ­ был о ледяном тоне немецкого издателя; оглянувшись от двери, кивнул ему на прощанье: — Битте, герр Дитц! Битте! «Больше двух слов не знает, а ездит по Германии! — ухмыльнулся Дитц. Но у себя в кабинете задумчиво опустился в глубокое кресло.— Пожалуй, напрасно я обошелся с ним так... Упорный человек! Такой и без языка найдет!.. Перед Ульяновым будет неудобно. Ну, ничего. Кто угодно отнесся бы недоверчиво К такому... И время тревожное: подо­ зрительных русских арестовывают. А приезжий не от доброй жизни вы­ красился. Русские жандармы , видать, шли по его следу. Ну, и сме­ лы эти борцы против царя!.. Надо было угостить кофе... Но прислуга в доме...» 3 / Н а берегу лесного ручья горел костерок. Острые, как золотистые лепестки на шляпк ах подсолнечника, струйки огня обвивали котел, в ко­ тором грелась вода. Неподалеку в кустах ворковала горлинка. Иван Васильевич прислу­ шался: «Дикие голубкй у них распевают т ак же, как наши»,— отметил он, и на душе у него стало теплее. Третий день в лесном имении он помогал старому немцу-лесорубу прореживать ельник. Они спиливали под самый корень деревья, мешав ­ шие росту других елей, отличавшихся стройностью. Сваленные хлысты очищали от сучьев, ра зрубали на несколько частей, вытаскивали к доро­ ге и там укладывали в штабеля, подтоварник отдельно от жердей и кольев. Толстые сучья рубили на дрова, а мелкие сжигали на берегу ручья. В минуты отдыха старик, сидя на бревнышке, раскуривал забавную резную трубку с продолговатой рожей какого-то хитрого насмешника: козлиная бородка клинышком, усы торчат шильями. Иван Васильевич садился на второе бревнышко, лицом к старику, и, перелистывая р а зго ­ ворник, ломал язык на труднопроизносимых словах и фразах. Немец, посмеиваясь над неверными ударениями, поправлял своего собеседника. И по вечерам они разговаривали до тех пор, пока в темной небесной без­ дне не загорались звезды. Иван Васильевич сожалел , что этот тощий разговорник не попал ему в руки раньше. В тюрьме было достаточно времени, чтобы выучить всё от корки до корки. После этого, вероятно, смог бы разбираться в тех не­ мецких книжках, в которых латинский шрифт. А вот готический...- Ох, труден, будь он-неладный! И зачем они придумали его с такими з ави ­ тушками? А надо и такой читать. Обязан читать. Ведь на немецком языке писал Маркс! И поэты у них, говорят, есть под стать нашему, Пушкину. Под ударами рабочих рук и при подхвате со стороны деревенских бедняков полетит царь со своего трона вверх тормашками , сгинет про­ клятый капитализм на всей земле, тогда и ему, Ивану Бабушкину, без языков не обойтись. Все люди на земле, ка к соседи, должны запросто Друг с другом разговор вести, в работе один другого понимать, а когда праздник — общим весельем радовать. Делить будет нечего: у всех на земле — общее дело. В питерской воскресной школе Н а д еж д а Констан­ тиновна приводила Марксовы слова: будет мир на всей земле, владыкой станет труд. 4. Сибирские огни № 1.