Сибирские огни, 1977, №1

сейчас нет необходимости мыслить во­ енными категориями, уподоблять «мир­ ное строительство фронту, войне», как это имело место и в жизни, и в литера­ туре 30—50-х годов. Так ли это? Обратимся снова к совре­ менной литературе. Злую шутку сыграла судьба с Павлом Смирновым — героем повести А. Черно- усова «Непривычное дело» (сборник «Молодые люди», Москва, «Молодая гвардия», 1975). Его, ассистента кафедры металловедения, бьющегося дни и ночи над проблемой удлинения срока службы рельсов, вдруг оторвали от работы и на­ правили с группой студентов на убороч­ ную. Положение усугубляется тем, что работа молодого ученого близка к завер­ шению, ему нужны всего каких-нибудь две недели, и будет решена чрезвычай­ но важная технико-экономическая про­ блема. А вместо этого приходится брать в руки ведро с лопатой и допотопным способом выковыривать клубни из зем­ ли... Однако А. Черноусов — и в этом, на мой взгляд, главная ценность повести — на примере своего героя раскрывает ин­ тересную грань характера нашего сов­ ременника— его умение быстро, опера­ тивно переключаться и на «непривычное дело», когда в том есть общественная необходимость, когда действительно на­ до сделать это дело, потому что больше некому. Не случайно именно о долге, об ответственности перед обществом, стра­ ной вспоминает Смирнов в самый труд­ ный момент, когда перед ним встала дилемма — либо убрать -еще одно поле картофеля, либо в знак протеста против бесчестных действий председателя кол­ хоза снять студентов с уборки и уехать. Но это — все равно что «в самый разгар сражения снять отряд и отвести в тыл на отдых. Увести, чтобы проучить ко­ го-то там л з командиров за их бездар­ ную стратегию... Это сравнение повернуло мысли Смирнова в ином направлении, оно ему даже чем-то понравилось, сравнение. И он уже, было, подумал: «А что, ситуа­ ция, действительно, как на войне. В га­ зетах вон так и пишут, «битва за уро­ жай»... А раз так — чего себе голову мо­ рочить? Пришел приказ свыше, я его передаю по инстанции, я здесь ни при чем...» Да, картофельное поле действительно стало для Смирнова полем сражения, а сам он однажды даже представил себя «комиссаром в кожанке» с маузером в руке... В конечном итоге Смирнов ис­ полнил свой долг, картошка была убра­ на, хотя «непривычное дело» обернулось для него многими потерями, прежде всего — потерей доверия со стороны сту­ дентов. И все же даже в этом «непри­ вычном деле» Смирнов сумел найти, ут­ вердить себя, применить свои знания и опыт. Не в пример своему предшествен­ нику Алексею Григорьевичу, расписав­ шемуся в собственном бессилии и под благовидным предлогом улизнувшему из колхоза, Смирнов сумел четко, «на научной основе», организовать труд сту­ дентов, заинтересовал их и материально, и морально, добился от председателя разрешения отремонтировать своими силами картофелеуборочный комбайн. Но самое любопытное, что, поработав на картошке, Смирнов делает для себя на­ стоящее открытие: оказывается, и он, ученый-металловед, может и должен сказать свое слово в сельском хозяйст­ ве, по крайней мере в той отрасли, ко­ торая производит сельскохозяйственные машины. Взять тот же картофелеубо­ рочный комбайн. Почему, едва выйдя из цеха, эта машина превратилась в «гроб», в груду металлолома? «Надежность,— думал он почти что с болью,— надежность — вот чего не хва­ тает все этим рычагам, осям, решеткам и цепям! Так-то ведь она и ничего, ма­ шина. Идея и конструкция, может быть, и неплохие. Но что касается материа­ лов...» Ему ли, Смирнову, металловеду, рабо­ тающему над проблемой надежности рельсов, не знать, не понимать, что всё — в материалах!.. И он в душе пре­ зирал создателей комбайна за то, что они не провели настоящих испытаний на надежность. Самое большое, что они, видимо, сделали, так это испытали машину на легком, на идеальном поле, на рыхлой, мягкой почве... «Вот закончу с рельсами, возьмусь-ка я за этот ком­ байн... свяжусь с заводом-изготовителем, с конструкторами, напишу им, что о них думаю... А потом разработаю рекомен­ дации относительно материалов, поеду к конструкторам этим и натыкаю но­ сом, как паршивых котят...» Собственно, все эти страницы повести, рассказывающие о деятельности Смир­ нова на картофелеуборке, звучат как гимн человеку дела, истинному гражда­ нину, который умеет найти выход из любого трудного положения, пойти на любые жертвы и лишения, когда этого требуют интересы общества и государ­ ства. И с этой точки зрения герой А. Черноусова представляется мне именно тем человеком, в котором стрем­ ление к самоосуществлению, одержи­ мость, эрудиция, интеллект гармонично сочетаются с «наследственными черта­ ми» героев первых пятилеток—высокой сознательностью, железной дисципли­ нированностью и умением работать, '«не переводя дыхания», так, как работали строители Магнитки, Комсомольска-на- Амуре, Турксиба. С другой стороны, герои типа Павла Смирнова наглядным образом подтверждают, что и в 70-е го­ ды главным, «первичным» является все-таки служение делу, исполнение долга, пусть даже если эта служба где-то идет вразрез с личными творче­ скими интересами человека. Ибо любое из этих дел — свое или не свое, привычное или непривычное — есть составная часть нашего общего де­ ла — построения коммунизма.