Сибирские огни, 1977, №1

против недругов своих «Князевка», как в шутку называют геологи партию Анд­ рея Князева. Ан нет, стоило лишь хит­ рому стратегу Арсентьеву поиграть на честолюбии Бориса Афонина, замести­ теля Князева, как в «камералке» сразу поселился дух подозрительности; люди начинают коситься один на другого, скрытничать, наушничать... Но и автор тоже цепко держит в поле зрения каж­ дого члена князевской группы, показы­ вает происходящее с разных точек, глазами чуть не всех своих персонажей. Такая дотошность и скрупулезность со­ здает эффект объемного восприятия со­ бытий, позволяет читателю самому взвесить все «за» и «против». Правда, автора все же стоит упрек­ нуть в некоторой поспешности, излиш­ ней рьяности, с какой он разоблачает эту «вторую натуру» Арсентьева. Как только главный конфликт повести пе­ реходит в новую фазу, приобретая зву­ чание нравственно-психологическое, чи­ тателю в общем-то сразу становится ясным, кто одержит победу во втором «раунде». Уж слишком низкопробны, мерзки и гнусны те средства, к которым прибегает начальник экспедиции, слиш­ ком быстро и четко высвечивается его нравственная физиономия, слишком очевидны и весомы аргументы, исполь­ зуемые автором для доказательства не­ равенства: Князев > Арсентьев. Вместе с тем, именно благодаря своей «очевидности» повесть Е. Городецкого дает исчерпывающий ответ на вопрос, кого же следует считать истинно госу­ дарственным человеком, и при этом са­ мым наглядным образом показывает, насколько это важно для современного руководителя, чтобы каждый его посту­ пок, каждый шаг, предпринимаемый во имя государственных интересов, был бы также вполне нравственным, не проти­ воречил моральному кодексу нашего об­ щества. Младший брат Пешкова Моральный кодекс упомянут мною не случайно, потому что далеко не всегда так называемые «деловые люди» руко­ водствуются этим самым святым для социалистического общества прин ц и ­ пом: человек человеку — друг, товарищ и брат. Порой, к сожалению, в дейст­ виях иных номенклатурных персон про­ глядывает чуждая мораль чуждого нам мира. Именно такого деятеля «открывает» нам И. Корнилов в повести «Замести­ тель» («Наш современник», 1975, № 6). В первой главе повести рассказывается, как некто Лучинин, заместитель дирек­ тора крупного станкостроительного объ­ единения, приезжает в небольшой горо­ док Троицк. Цель командировки — завербовать для «фирмы» директора местного завода тракторных прицепов, предложив ему пост начальника одного из ведущих цехов. Казалось бы, внешне все обстоит вполне благопристойно и ра­ зумно именно с государственной точки зрения. С одной стороны, Лучинин вы­ полняет «линию Страментова» (так зовут генерального директора объедине­ ния), решившего «укрепить среднее зве­ но». С другой стороны, «вербуемый» Покшиванов вполне созрел для того, чтобы подняться на ступень выше, воз­ главить солидный производственный участок. Так почему бы не дать ему возможность по-настоящему «размах­ нуться», проявить себя в новом качест­ ве? Ведь в выигрыше от этого останется и Страментов, и сам Покшиванов, и в конечном итоге — государство. Однако, выслушав все эти железные доводы, Покшиванов задает вопрос: «А средст­ ва? Средства какие?» И тут выясняется, что средства, с помощью которых прет­ воряется в жизнь «линия Страментова», попросту бесчестны, аморальны. Распо­ лагая громадными материально-техни­ ческими ресурсами, используя привиле­ гированное положение своей «фирмы», Страментов сманивает к себе, попросту покупает лучших специалистов с других предприятий, обескровливая тем самым и без того еле сводящие концы с конца­ ми соседние фабрики и заводы. У Стра­ ментова все рассчитано и выверено, его линия — «поднять производство до уровня лучших, до мировых стандар­ тов» — жестка и строго научно обосно­ вана. Однако «линия» эта жирной чер­ той зачеркивает такие понятия, как честь и совесть, о чем с гневом говорит Покшиванов. «— Разъезжают ваши удальцы, а тут... Три дня назад, после получки, у меня не вышло на работу шестеро. Шес-теро! Прогуляли в сумме сорок два часа. Вы­ звал одного, начал было отчитывать его, совестить, а он мне: ты, говорит, мой на­ чальник? Ну так вот, ты на меня, гово­ рит, не кричи, ты меня воспитывай. Так и сказал. Слышите? — Ну, это же разгильдяй, нахал. — А отчего нахал? Не оттого ли, что вы, большие города, сосете у нас послед­ ние соки, обескровливаете нас до осно­ вания?» Как видим, Страментов в чем-то срод­ ни Арсентьеву. Однако этот человек куда более опасен, и куда более значи­ тельны масштабы вреда, им приносимо­ го. Страментов «особо опасен» потому, что, во-первых, он абсолютно неуязвим с юридической точки зрения, а во-вто­ рых, в отличие от Арсентьева, он совер­ шенно лишен шкурнического, карьери­ стского начала, и, следовательно, произ­ водит впечатление истинно делового, государственного человека. Разоблачить Страментова, тем более поймать с по­ личным почти невозможно, ибо все, что им делается, делается во имя производ­ ства, во имя выполнения планов и госу­ дарственных заданий. А коль планы и государственные задания будут успешно