Сибирские огни, 1977, №1

листом академиком Шмальгаузеном. Благодаря этому отбору формируются очень стабильные признаки, чрезвычай­ но важные для вида, в частности, крат­ ность и сезонность размножения. И вот вступает в действие отбор по поведе­ нию. Он влечет за собой далеко идущие последствия, вплоть до изменения, за счет перестройки генотипа, характера размножения животных, сбоя половых циклов. То есть при одомашнивании на­ рушается — и даже разрушается! — сформировавшаяся исторически, в про­ цессе естественной эволюции, стабиль­ ность организации животных, создается новая система генетически обуслов­ ленных связей в построении и функци­ ях этой организации. Ну, а коль скоро отбор по поведению приводит к деста­ билизации сложившейся в естественных условиях структуры, мы нашли воз­ можным назвать его ДЕстабилизи- рующим... И еще: — Можно думать, что дестабилиза­ ция, как совершенно своеобразная фор­ ма движущего отбора, в силу ее особых последствий для индивидуального раз­ вития организмов, играет большую роль не только в доместикации, но и вообще в процессе эволюции... И, кроме того: — Сейчас у нас в стране строятся громадные животноводческие комплек­ сы. Коровы, свиньи попадут в новые, непривычные условия. Как не допу­ стить падения продуктивности — ре­ зультата эмоционального давления на животных таких условий? По-видимо­ му, выход — в отборе наиболее адапти­ руемых особей, то есть опять-таки в повышении степени одомашнивания... Мы беседуем в проходе между двумя рядами вольер—на той половине инсти­ тутской фермы, где размещены не­ давно прибывшие сюда лисицы: холод­ ный блеск крупноячеистой стальной сетки в сопровождении еще более хо­ лодного блеска злых глаз из-за нее. Но мне уже не приходит больше на ум по­ словица о звере, который, сколько его ни корми, все будет смотреть в лес,— нет, я только что познакомился с дей­ ствием многообещающей приставки «де» и знаю, верю: гены под контролем человека повернут и этих постояльцев фермы «лицом» к нему. Да, конечно, двадцать лет — очень малый, невероятно малый срок для ко­ ренных преобразований признаков, формировавшихся на протяжении мил- лионолетий. Если прибегнуть к сравне­ нию, можно сказать, что естественная эволюция шагала по земному шару пе­ шочком, одомашнивание воспользова­ лось автомобилем, а Беляев пересадил своих зверей в сверхзвуковой лайнер. — Где же аэропорт назначения? — спрашиваю у него.— И какими прибу­ дут туда «пассажиры»? Беляев улыбается, закуривает, погля­ дывая на облака, куда на наших глазах только что унырнула стальная сигара «Ту-144», взявшего курс на Москву. — Дестабилизирующий отбор, — гово­ рит наконец раздумчиво,— интересней­ шая область исследований, сулящая вы­ ходы и в «чистую» науку, к выводам общебиологического плана, и в практи­ ку, к ощутимым народнохозяйственным приложениям... И еще: — Но в этих исследованиях мотор уже запущен — работает и будет рабо­ тать, а меня сейчас другое занимает: стресс. Генетический фундамент стрес­ са. Стрессом у нас в стране занимаются медики, занимаются психологи, теперь приспела пора заняться нам, генетикам. Проблема огромная... И, кроме того: — Звоните! Заходите! Будем общать­ ся... «Если бы я стал волшебником...» — Как думаешь, сколько на земном шаре крыс? Пожилой зоотехник смотрел на Павла со снисходительной усмешкой, будто хотел сказать: впрочем, откуда тебе, пацану, знать такое! Он и произнес их после паузы, эти слова: — Впрочем, откуда тебе знать такое! — Нет, почему же,— попытался воз­ разить Павел,— у нас на биофаке... Зоотехник махнул рукой — этак скеп­ тически «сделал ручкой». — Знаю я, чему там учат, на этих биофаках! И продолжал покровительственно: — Так вот, крыса — самое распрост­ раненное животное, даже по неполным подсчетам, крыс на земле около четы­ рех с половиной миллиардов. И каждая съедает в год по десятку килограммов пищи. Представляешь, какие потери? Так что их надо уничтожать и уничто­ жать, всеми доступными способами уничтожать! — Вы мне так это говорите, словно я возражаю против необходимости бо­ роться с ними. — Да я это тебе просто для общего кругозора, так сказать,— вновь усмех­ нулся зоотехник. — Ты ведь только- только начинаешь к этой животине под­ ступаться, а я полжизни, считай, с нею воюю: очень уж нахально кормится возле наших хрюшек. Они разговаривали, сидя на поросшем редкой травою пригорке, откуда хорошо видны были приземистые хозяйствен­ ные постройки свиносовхоза, жилые до­ ма рабочих. Зоотехник кивнул в сторо­ ну поселка, сказал с плохо скрытой иронией: — Мы оттуда с самого утра наблюда­ ем за тобой — думаем: чего это парниш­ ка дурью мается, крыс ловит и с бе- режью в клеточки рассаживает? А ты,