Сибирские огни, 1977, №1

биология, а в ее составе такая «отехни- ченная» ветвь, как генная инженерия. Человек оказался в состоянии конст­ руировать гены: индийский ученый Тар Гобинд Кхорана «сработал» из простых химических соединений ген, в котором зафиксированы вполне определенные наследственные задатки живой субстан­ ции. А в журнале «Штерн», издающемся в ФРГ, появилось сообщение, что удалось найти... «странное вещество, названное рестриктирующим ферментом (restricti­ on enzyme). Еще не выясненным образом оно способно разрезать на небольшие части кажущиеся неразделимыми моле­ кулярные цепи ДНК. Подобно биохими­ ческому ножу, оно делит наследственное вещество на его части, содержащие ге­ ны...» И вот уже группа американских уче­ ных из Стенфордского университета под руководством декана биохимического факультета П. Берга провела первую сборку: объединила молекулу ДНК ви­ руса, вызывающего рак у обезьян, с молекулой ДНК бактериофага, поража­ ющего кишечную палочку. Когда эту палочку заразили таким фаговирусом, он начал бурно размножаться и в его гибридном потомстве гены, программи­ рующие развитие рака, чувствовали се­ бя не гостями, а хозяевами... Человек оказался в состоянии конст­ руировать гены, делает попытки мани­ пулировать по своему усмотрению моле­ кулами ДНК — замахивается на то, что доселе было под силу лишь эволюцион­ ному процессу, этому великому преобра­ зующему началу Природы. И хотя это лишь первые, очень робкие шаги, хотя первичная структура генов еще до кон­ ца не расшифрована и человек еще не проник, несмотря на расшифровку гене­ тического кода, в тайну химического строения вещества наследственности (а только ХИМИЧЕСКОЕ знание изгонит из этой области догадки, пусть даже весьма остроумные),— хотя все здесь еще в стадии разведки, тем не менее уже замелькали в печати заголовки, в которых варьируются в разном сочета­ нии одни и те же слова: надежды и тре­ воги, тревоги и надежды... Что касается надежд — о них чуть позже, это разговор особый, надежды связаны не с одной генной инженери­ е й — со всеми разделами генетики. Тре­ воги же концентрируются на бутылке с очередным джинном: генная инженерия уже ввинтила штопор в пробку, которой заткнута эта бутылка. Прежде всего огромный, трудно осоз­ наваемый риск представляют уже сами научные эксперименты, сам лаборатор­ ный процесс. Давно известно: нет языка, который не заплетается, нет копы­ та, что не спотыкается. Увы, этой муд­ ростью нельзя утешаться при экспери­ ментах на генах. Если, предположим, из той же лаборатории Берга смогла бы, в результате небрежности кого-либо из сотрудников, выскользнуть кишечная палочка, несущая раковые гены, о по­ следствиях нетрудно догадаться. Даль­ ше все пошло бы по тем же законам цепной реакции, которая приводит к взрыву критическую массу урана, ибо палочка-беглянка могла бы найти себе приют у множества родных сестер, что мирно обитают в кишечнике большин­ ства млекопитающих, птиц, рыб, насе­ комых, не говоря уже о кишечнике че- ловёка, где они представляют собою ос­ нову нормальной флоры. Путешествие беглянки могло бы развить трудно пред­ сказуемую скорость. И хотя в данном случае генетический взрыв грозил бы вроде распространением лишь обезьянь­ его рака, никто не мог бы дать прогноз, как данные гены трансформировались бы в процессе цепной реакции, что при­ несла бы с собою людям взрывная волна. Но ведь в лабораторных опытах могут изучаться и гены, несущие куда более грозный потенциал. И не только изу­ чаться. От риска по небрежности всего лишь шаг до той грани, за которой мо­ жет последовать сигнал осознанной, целенаправленной генетической атаки. В одном из номеров американского жур­ нала «Нэйшн» появилась статья лауре­ ата Нобелевской премии Сальвадора Э. Луриа, статья, которую автор назвал весьма красноречиво: «Современная биология: грозная сила». Обрисовав по­ следние успехи ученых, Луриа размышг лял: «Какое же применение найдут опи­ санные открытия? В основном их мож­ но использовать в четырех направлени­ ях: в медицине, в биопроизводстве, в социальном аспекте и в военном деле». И дальше: «...Любой из многих возможных па­ губных результатов будет «приемлем» в военном смысле. Так, мы можем за­ няться «изобретением вирусов», которые будут поселяться в генах вражеского населения, делая его восприимчивым в ядам, подверженным опухолям или даже наделяя его переходящими из по­ коления в поколение генетическими де­ фектами. Другими словами, мы можем стать свидетелями попыток генетиче­ ского геноцида». Другой американский биолог — Д. Ша­ пиро не стал публиковать статей, выс­ тупать с предупреждениями о грозящей опасности: он попросту отказался от. участия в молекулярно-генетических исследованиях, заявив, что делает это по моральным и этическим соображе­ ниям. Оказалось, идея отказа от дальнейше­ го развертывания научного поиска, идея, продиктованная боязнью непред­ сказуемых и опасных последствий, име­ ет немало сторонников в научных кру­ гах. В 1974 году специальный комитет Национальной Академии наук США в составе одиннадцати крупнейших моле­ кулярных биологов (председателем ко