Сибирские огни, 1977, №1

Он с реки входил в города, из варяг плыл водою в греки, торговать уплывал по ней, и по ней возвращался с данью, и поил из реки коней после сечи иль жаркой брани... Он взрослел. Он входил в права властелина природы — воду заставлял крутить жернова, направлял на сухие всходы. Продолжался за веком век. Шли эпохи. Мелькали лица. Но уйти от рек человек очень долго не мог решиться... Реки, реки... Они века бескорыстно служат народу... Облысели их берега. Помутнели чистые воды. Дым — над плесами вольных рек. В глубине — топляков зараза... Помнить надо бы, человек, чем ты этим рекам обязан! Ну, а разве от нас такой благодарности реки ждали! Вот что думал я над рекой, где поток и свеж, и хрустален, где по тропке шли налегке лесорубы — я тайгу врубаться... Шел стремительный век к реке. Ну, а ей-то куда податься!! ШЛИ УТЯТА Шли утята. Шли за уткою гуськом. Переваливаясь, шли они след в след. Плыл закат. И — степь хакасская кругом. В это время никого в степи той нет, кроме нас. А нам утята ни к чему. Но припомнилось нам детство. Потому мы за ними побежали во весь дух. И догнали. И поймать успели двух. А поймали — и руками развели. От утят нам никакого проку нет.