Сибирские огни, 1976, №12

— Кто же так делает! — сердито сказал Климов, не обращая вни­ мания на то, что Зима вспыхнула и отдернула свою руку, будто обо ­ жглась.— Пруток у вас длинный, нежесткий, оттого и согнулся. Из пат­ рона его нужно выдвигать самое большое вот столько.— Климов пока­ зал— сколько.— Я ли об этом не говорил! Прослушали, наверное? А те­ перь смотрите, что с резцом!..— Климов ткнул пальцем в изуродованную головку резца.— Даже пластинка отскочила!.. Зима насупилась, молчала. Потом, еще более покраснев, про­ говорила: — Подумаешь... резец... — Подумаешь — резец? — Тут уж Климов рассердился не на шутку, даже слов подходящих сначала не нашел, даже как бы заикаться стал:— А в-вы з-знаете, как он изготавливается, резец? Знаете, что режущая пластинка имеет такой состав, что для изготовления ее нужен целый за­ вод? А состав порошка, которым она приваривается,— тоже сложней­ ший! А заточка? Вы думаете — взял и заточил. Дудки! Тут надо соблю­ дать геометрию, точную геометрию, иначе фиг он будет резать!.. А зна­ чит, прежде чем вы закрепите резец у себя на станке, над ним потрудят­ ся, поломают голову множество людей. А вы говорите: подумаешь, резец! Не-ет, голубушка, не любите вы технику, смотрю. Без души к ней относитесь. Лучше уж пошли бы, скажем, в балет или торговлю... — А зачем обязательно любить? — с вызовом спросила Зима. — То есть как «зачем»? — Ну да — зачем? — повторила Зима.— Главное, по-моему, делать свое дело как следует, и все. А «любить»...— Она с сомнением покачала головой.— Вы что, думаете, так уж все и любят свою работу?.. Уборщи­ цу какую-нибудь возьмите или дворника... Они просто делают свое дело, и все. И кто имеет право требовать от них какой-то «.дюбви»? Или у конвейера человек стоит, гайки закручивает... Подобная «философия» для Климова была настолько неприемле­ мой, что он даже и слов не стал тратить, а, пробормотав: «ладно, когда- нибудь поговорим...»,— начал заменять резец, чтобы отрезать кривулю. Однако Зима воспротивилась. — Не нужно, я сама,— решительно отстранила она учебного масте­ ра.— Сама сломала, сама и исправлю! — И ноздри ее слегка вздернутого носа упрямо встрепенулись. «Пустая девица! — в сердцах думал Климов, продолжая прерван­ ный обход станков.— Только и знает, что мастера задирать... Угробила резец и еще философствует. «А зачем обязательно любить»,— мысленно передразнил он Зиму. Климов любил свое дело, любил технику, ему и в голову не приходи­ ло, что можно быть равнодушным к миру механизмов, к строгой логич­ ности их конструкций, к тому, как из куска металла получается изящ­ ная, продуманная и просчитанная со всех сторон нужная деталь, нуж­ ная вещь... Ну, на счет уборщиц и дворников он еще допускал мысль, что там может быть неинтересно. Но как можно не любить технику?.. «Пустая девица !»— снова и снова думал он о Зиме. И как бы мах­ нул на нее рукой, перестал интересоваться: пустая и пустая, и фиг с ней!.. Однако в последующие дни Зима озадачила его опять. Озадачила упорством, с каким осваивала станок и вытачивала те простенькие изде­ лия, которые необходимо изготовить по программе. Нет, это тебе не Андреева, не раз убеждался Климов. Та сдает свои уродливые, вымучен­ ные болтики, и-на лице у нее так и написано: «Ну примите у меня эти штуки! Ну что вам стоит! Вы же сами понимаете — какой из меня то ­ карь? Я просто хорошенькая девушка и все. Мне б только троечку...»