Сибирские огни, 1976, №12

который то и дело в командировках, в тайге, на Севере, где сам бог, как говорится, велит согреваться спиртом... Должен же был озадачить рас­ сказ Ольги Николаевны про старушку-исцелительницу, которая спасла якобы Лину от неминуемой смерти. Должен был подумать своей пустой башкой — с чего это у девочек в комнате эта икона не икона, алтарчик не алтарчик,— эта фиговина со свечками!..» А загадочная улыбка на лице у Лины, когда философствовал, что, мол, сначала люди были птицами, рыбами и травоядными? Ведь всякий раз, когда брался рассуждать о родстве человека и природы, Лина так улыбалась, что, мол, говори-говори, я-то знаю.нечто такое, чего тебе не дано постичь... Климова, помнится, задевала, обижала эта снисходитель­ ная улыбка, потому она и запомнилась. Теперь эта улыбка стала понятна... Наконец мог бы он, Климов, в свое время задуматься, каким таким образом родители добились беспредельного послушания дочерей, взрос­ лых самостоятельных дочерей,— послушания и почтения, которые вряд ли сейчас встретишь!.. Так нет, говорил теперь себе Климов, ты если и удивлялся некото­ рым вещам, то тут же и объяснял их самыми простыми, житейскими причинами. Лина терпеть не может вина? — рассуждал ты.— Ну так это еще от чистоты, от чего-то славного, девичьего... Просто боится опьянеть и стать глупой, развязной, неприличной. Да и мать могла ей вдолбить: смотри, напьешься, и до разврата недалеко, до падения... И ты, вспомни, даже умилялся — разве это плохо, что не пьет, разве предосудительно? Кра­ сиво разве, когда видишь на улице пьяную девицу?.. Удивляло, что и отец спиртного в рот не берет. Но всякое может быть,— размышлял ты тогда.— Может, болен человек. А потом ведь семья у него, пять душ, и всех надо кормить-поить, одевать-обувать. А если учесть, что три девки, а на девок мало ли надо,— так до питья ли тут, до гулянья ли?.. Ну, а эту икону, этот алтарчик со свечками?.. Да мало ли что! думал ты тогда.— Да сейчас кто не собирает, не коллекционирует иконы и тому подобную дребедень!.. Будто помешались все на этой рухляди!.. А старушка-врачевательница?.. Ты здорово, помнится, усомнился, чтобы врачи отказались лечить маленькую Лину, а вот старуха-де взя­ лась и вылечила, спасла с божьей помощью. Здорово это было сомни­ тельно, однако и тут нашел объяснение. Во-первых, думал ты, старуха могла только делать вид, что лечит нашептываниями да заклинаниями, а на самом деле лечила какими-нибудь травами. А травы, как сейчас выясняется,— наипервейшие лекарства. Во-вторых, могло быть и так, что время, когда крепкий Линин организм начал побеждать болезнь, как раз совпало с лечением. А Линина мама, которая уже отчаялась было спасти дочку от смерти, когда исцеление-таки произошло, готова была приписать его богу — еще бы, ее крошка выжила, выздоровела, не чудо ли!.. «Как бы там ни было,— думал теперь Климов,— но это исцеление, конечно же, сильный, так сказать, воспитательный аргумент у мамаши... Помни, может в любое время сказать она Лине, что сам бог спас тебя от смерти...» . Ну, а то, что Лина недоверчиво посмеивалась над его, Климова, рас­ суждениями насчет общности всего живого, он объяснял в свое время так Просто она считает его рассуждения примитивными, доморощенны­ ми. Он ведь и сам никогда не мнил себя сильным в общих рассуждениях, в ф и л о с о ф и и . Другое дело — конкретные вещи, машины, детали, тех­ процессы. Тут он у себя дома. А эти философенции, хотя его и тянуло иногда на них,— занятие несерьезное, так, язык почесать...