Сибирские огни, 1976, №12

Как это он не подумал обо всем этом ранее? Как это он не подумал о п о с л е д с т в и я х ? . . Вот он достиг всего, чего хотел... Ну а кто теперь ему Лина? Любовница?.. Нет, нет, на это она не пойдет, об этом и думать нечего!.. «Выходит, жена? Выходит, надо жениться?..» В жар бросило Климова от этих мыслей. Жениться — значит так вот сразу переломить свою жизнь, расстаться со свободой «благополучного холостяка». Заделаться главой семьи. А где жить? На что жить? А по­ явятся дети?.. Такие мыслишки и сомнения шевельнулись было в голове у Климова, но как только он представил Лину своей женой, представил, что она будет вот здесь, в этой квартире каждый день и вот здесь, рядом,— каждую ночь, представил, и все нутро обдало ликованьем, и отлетели всякие сомнения, всякие «трезвые мысли». — А если это...—-заговорил он тихо, чувствуя, как пересохло во рту.— Если ты сомневаешься... то не сомневайся. Сегодня же пойдем к твоим, к твоей маме, и я... ну, в общем, попрошу твоей руки... Чтоб все честь честью... Выслушав его, Лина долго молчала, уставившись в потолок, а по­ том, одними губами произнося слова, сказала: — В том-то и дело, что... я не могу за тебя выйти, Валера... — Так...— с трудом осознавая смысл ее слов, сказал Климов. И ми­ нуту спустя спросил: — А... почему? — Я, конечно, когда-нибудь... выйду замуж... Я еще,не знаю, кто это будет... ты или кто другой... Но это будет человек... человек...— Она не смогла докончить, слезы снова душили ее. Попросив его отвернуться, она встала, быстро оделась и отошла к окну. Ничего не понимая, враз как-то озябнув, Климов тоже поднялся, на­ кинул на себя одежду, сел на кровати да так и сидел, ощущая пустоту и отупение. Будто в нем прекратились все жизненные процессы: ни еди­ ной мысли в голове, ни единого побуждения. Пустота. Лина все стояла, глядя в окно, спиной к Климову. — Знаешь, почему я не могу за тебя выйти? — тихо и печально за­ говорила наконец она.— Все дело в том, что ты не веришь в бога, а я ве­ рю. У нас вся семья верующая. Глупо, конечно, что я скрывала.., Нужно было раньше сказать... Он не помнил, как долго длилось ошеломление, он только по­ мнил, как мелькнуло в нем желание рассмеяться, мол, что за шуточки, Лина?.. Но тут же это желание и исчезло, а в голове будто вспыхнул свет, и осветились все темные уголки памяти. «Да, да, да,— заскакали догадки,— Не пьют вино, не курят, и эта икона в «девичьей» комнате... И рассказы про старуху-исцелитель- ницу... Слова Ольги Николаевны: «Не живи, как хочется, а живи, как бог велит». И Линины слова о том, что нет «духовной близости»,..». Это и многое другое разом пронеслось в похолодевшей голове Кли­ мова, и он не засмеялся, не вскрикнул, не вырвалось у него ни единого звука, выражающего крайнюю степень изумления... — И... какой же вы веры? — обретя кое-какую способность связно говорить, спросил он.— Православной или...— Он умолк, борясь с навяз­ чивым ощущением нереальности, потусторонности, что ли, происходящего. — — протестанты,— обернувшись к нему лицом и опускаясь в кресло, ответила Лина.— Нас на Земле двадцать пять миллионов. Среди нас знаменитый американский пианист Ван Клиберн, среди нас был по­ койный Мартин Лютер Кинг. Среди нас много ученых с мировым име­ нем, лауреатов Нобелевской премии... Холод, холод... Климов почти физически чувствовал, как холод на­ чал проникать во все нутро, в голову, в грудь, даже в позвоночник, в ру