Сибирские огни, 1976, №12

Лина как будто тоже ожила, «вернулась» к себе, к своим собеседщсаМ кам, и только голос у нее слегка дрожал, с чем, впрочем, она быстрма^ справилась. И все трое продолжали возиться с лентой, пластинками ,^ы’ разноцветными проводами от двух магнитофонов и проигрывателя. хат А потом пошла полоса то сближений, то отдалений... То Лина была с ним ласковой, внимательной, чуткой, то делаласле^ чужой, равнодушной, даже как бы колючей... То она говорила, что ей х<скл( рошо с ним, соглашалась летом поехать вместе к морю, то вдруг исчезал кам надолго, холодно отвечала на звонки, не хотела встречаться, говорил! _иа что готовится к экзаменам или что они с Сережкой идут в кино... Климов .чувствовал — его будто качает на волнах: то вздымае вот вверх, и тогда он наполняется уверенностью, что все будет прекрасщ тог то он летит вниз, в уныние и тоску, в однообразие медленно текущег рез времени... Один из «периодов отчуждения» пришелся как раз на экзаменащ лос онную сессию. Злой на себя, на Лину, на весь белый свет, бродил Кл! к„ мов по громадному зданию института, искал аудиторию, где Линин от группа сдавала экзамен. Находил и торчал возле аудитории в надежд по встретить Лину. лш Студенты, конечно же, догадывались, зачем трется здесь этот уче( по ный мастер, а толстушка Андреева однажды так и сказала ему, не скрь и вая ехидной усмешки: «Да сдала, сдала ваша Зима. На пятерку сдала!.. ЯД «Нахалка!» — беззлобно думал Климов о чересчур догадливо ка) девице. А час спустя уже курсировал возле знакомого серого дома, подня ста мал глаза к окнам квартиры — вдруг удастся увидеть кого-нибудь ил н0 что-нибудь, относящееся к Лине... HH В конце концов решился и, преодолев в себе чувство унижения (ш и званый гость...), позвонил у дверей. Открыла ему Ольга Николаевна чх на вопрос о Лине сказала, что Лины дома нет, ушла к знакомым, но если П0 мол, хочешь, то подожди, вот тебе шлепанцы... в0 Они сидели в «девичьей» комнате и вели ничего не значащие раз СТ говоры, а когда Ольга Николаевна упомянула имя Лины, Климов вне ВН запно сказал (у него вырвалось): — Мне нравится ваша Лина, Ольга Николаевна. Очень, очен pa нравится!.. вт Хозяйка в ответ загадочно улыбнулась, с минуту молчала, а пото! Эн произнесла задумчиво: л ] ge — В жизни никогда не получается так, как хочешь... Все получает в ся само собой... Хоть и смеются, когда говоришь, мол, судьба или н Te судьба,— смеются, а так оно и есть. От нас самих ничего не зависит. кр «Стало быть вы считаете,— хотел Опросить Климов,— что судьб но Лины решена?.. Сережа — ее судьба?..» — Однако что-то удержало еп от вопроса, пожалуй, страх — вдруг она скажет «да»? ли А вы, оказывается, фаталистка...— произнес он, вздохнув. до — Как, как? — переспросила Ольга Николаевна и остро, с каким-т ве тревожным блеском в глазах взглянула на него. сл — Фаталистка,— повторил Климов.— Верите в судьбу... Так оно верь или не верь,— снова улыбнулась хозяйка,— а та! чаще всего и получается... ва «Конечно, думал Климов,— она вырастила трех дочерей, столь» всего испытала, стольким пожертвовала, и отдать одну из дочерей мал( знакомому человеку... Да она тысячу раз все взвесит, прикинет, обдума р ет. А Сережа дело верное, знают его с детства, со школы...» Так ничего определенного и не услышал Климов в ответ на сво ч признание, так и не узнал, что на уме у Лининой мамы... п Однако через месяц (через тридцать тоскливейших дней, отмерянны) м