Сибирские огни, 1976, №12

венный вид. Где-то здесь по каньонам и седлввинам шла древняя торговая тро­ па, соединявшая Лену с Индигиркой и Колымой». Очень интересны этнографические за­ рисовки автора, его наблюдения за изме­ нением жизни и обычаев аборигенов Севера Советского Союза. Расследование легенд о чучуне началось с путешествий по Якутскому краю накануне Великой Отечественной войны; тогда «...еще су­ ществовали почтовые станки со станци­ онными смотрителями, ямщиками и сменными лошадьми». Автор описывает быт кочующих охотников, встречу с «вымирающим» шаманом, который «то­ пил печи в учреждениях райцентра, во­ зил воду и дрова, сторожил склад продо­ вольствия». До войны еще сохранялись магические обычаи поклонения духам; «Здесь среди камней стоял жертвенник— грубо сбитый метровый крест, увешан­ ный тряпочками, жгутами конского во­ лоса. Жертвы безжалостно трепал ветер. Пожилой проводник, привязав своих оленей к нарте, подошел к кресту и по­ ложил около него спички и патрон, при­ давив свои приношения камнем...». Следы чучуны в послевоенное время ведут ученого в низовья Лены, ближе к тундровому охотнику, занимающемуся песцовым промыслом. И. Гурвич собира­ ет материал о чучуне в бассейне Яны, описывает жизнь эвенов и русских ста­ рожилов; путешествуя по Колымской тундре, Охотскому побережью, Камчатке и полуострову Чукотке, знакомясь с обы­ чаями морских зверобоев, этнограф пы­ тается узнать тайну легенды, волновав­ шей людей много лет. Автор обращает внимание на коренные изменения в пос­ левоенной Чукотке, на причудливое пе­ реплетение быта, обрядов и традицион­ ной одежды чукчей и эскимосов с при­ метами цивилизации, с новой техникой и новыми социалистическими формами жизни. В книге «Таинственный чучуна» автор выступил и как исследователь северно­ го фольклора, сумел перенести голос на­ рода на страницы книги. Настойчиво, пытливо, терпеливо слушал он народные предания, отбирая в них рассказы о чу­ чуне. Под свист пурги и уютное кипение чайника в яранге, в окружении сладкого дыма, вьющегося из трубки, ему расска­ зывали о диком человеке старуха-скази­ тельница Христина, шаман Апыы, охот­ ник-каюр, усть-янский старожил, испол­ нитель олонхо и сказочник Кирйс, девяностолетний старик Пантелеймон и бабушка Марый. С уважением и тепло­ той ученый называет имена хранителей северной старины, мудрецов, уходящих из жизни, помнящих удивительные со­ бытия и встречи. Главное же в том, что автору удалось собрать фольклорный ма­ териал, относящийся не к далекому про­ шлому, а записать сказку, созданную народом в наше время. И. Гурвич пока­ зал, как из уст в уста, из селения в селе­ ние, из района в район переходила ле­ генда народа, создавая фантастический портрет чучуны. Вдохновленный этими преданиями на многие годы, он нашел теперь их в тай­ никах своих полевых папок и поведал читателю. Т. ПАНКРАТОВА