Сибирские огни, 1976, №12

Саню до спасительного Южного приюта, дотащил, хотя порой и темнело в глазах от напряжения. С тех пор они и подружились. Саня был худой, с очками на большом носу, узкоплечий, вообще походил на дятла: тяжелый, отставленный далеко назад затылок и ост­ рое, как бы устремленное в большой нос лицо. Всю жизнь Саня прожил в одной и той же полногабаритной квар­ тире в центре города; отец у Сани был крупным военным политработ­ ником и умер от инфаркта, когда Саня заканчивал школу. Преподавал Саня философию, и у него что-то, видимо, не получа­ лось, постоянно был он не в ладу с собой, и Климов искренне жалел Саню, сочувственно выслушивал Санины жалобы на студентов, не же­ лающих изучать философию как следует. Но если честно, то и радо­ вался при этом Климов, радовался, что сам-то он, слава богу, не фило­ соф, не историк там никакой, а инженер, технарь; его-то дело куда серьезнее, и преподает он вещи, которые позарез нужны ребятам как будущим спецам... Сначала, как всегда, приятели играли в шахматы. Расположились в креслах возле журнального столика, попивали кофе, перебрасывались словом-другим, задумывались, переставляли фигуры. Играли оба примерно одинаково, но только тогда, когда Саня был собран и споко­ ен. Когда же он был чем-то взбудоражен, он, как правило, проигрывал. Вот и сегодня, заметив «дыру» в Саниной обороне, Климов сделал фер­ зем длинный через всю доску ход в расположение Саниных фигур; от неожиданности Саня покраснел. Жадно пил кофе, просил налить еще, просил сигарету, но поскольку был некурящим, то от первых же затя­ жек возбуждался еще больше, начинал делать совсем необдуманные, абсурдные ходы и в конце концов проигрывал. Потом просто сидели в креслах, попивали коньяк и кофе, и Саня говорил о неудовлетворенности работой, о тех студентах, которые не хотят всерьез изучать философию... — Никак не хотят понять, старик, что философия — это же... чер­ товски важно! Это же, разобраться, куда важнее любой другой дисцип­ лины! Разговор-то идет, шутка сказать, о мировоззрении!.. Нет, им лишь бы зачет спихнуть, экзамен. Лишь бы оценку получить. Формали­ сты какие-то, черт бы их побрал!.. Готовишься, готовишься к лекции, к семинару, перелопатишь гору книг, журналов, примеры какие-то новые отыщешь, ну, думаешь, сегодня-то я их пройму!.. И в результате — пшик. В результате — одна досада на душе. Климов слушал расстроенного приятеля и думал: бедный, бедный Саня. Колотится как рыба об лед, а в итоге... Да и кому она, в самом деле, нужна, эта философия?.. Он, Климов, помнится, относился к ней точно так же, как они, теперешние «нежелающие». Точно так же! Да и к истории тоже. А уж атеизм — вообще скукотища, скулы сводит. На кой черт эти общие разглагольствования? Зачем это нужно, если основное мое дело —- техника?.. Вместо того, чтобы лишний часок позаниматься де­ талями машин, технологией или металловедением, сиди и зубри какой-то «закон отрицания отрицания», который, ну, в доску разбейся, ни к како­ му конкретному делу не приставишь!.. — А ведь это очень важно! — горячо продолжал Саня, как бы от­ вечая мыслям Климова.— Это же задача из задач, чтобы парни уходи­ ли от нас убежденными, с четким мировоззрением!.. — Не знаю, старик, не знаю..л- возражал Климов,— Я не специа­ лист в таких штуках, но одно я знаю твердо: случись война, и все мы (и ты, и я, и твои студенты) встанем, как говорится, и сложим головы, если понадобится, за отечество. Вот тебе и проверка наших убеждений и наших мировоззрений! Война. Я же офицер запаса бронетанковых